Умываясь теплой водой

Н.— Такую как у вас и в страшном сне не придумаешь. Каждый день — как предыдущий, если не хуже. Беспросветный. Беспробудный! Будто спите и никак не хотите вставать. Пора проснуться, наконец!

П.— Как?

Оба стояли у раковины с зеркалом в ванной П., где до этого он приобщался к индийской пластике движений. Н. открыл кран с холодной водой.

Н.— Умойтесь.

П. потрогал воду. Она показалась ему ледяной. Приоткрыв кран с горячей водой, он стал ждать пока нагреется.

Н.— Горячий кран закройте. Умываясь теплой водой — не проснетесь.

П. закрыл глаза и стал умывать лицо. Вода, казалось, обжигала кожу, такой она была холодной. Все тело содрогалось. Он продолжал, пока не перестал чувствовать ладони. Затем решил, что достаточно.

Н. рядом не было. Выключив воду, П. услышал лязгающие звуки посуды. Рядом с зеркалом висело полотенце. Вытирая им лицо, П. отправился в кухню. Вместо Н., которого он ожидал там увидеть, за кухонным столом сидела молодая женщина, однажды которую П. уже видел на остановке. Без всякого стеснения, сам того не заметив, П. задал ей вопрос:

П.— Вы кто?

Часть вторая: цезура

1

Б.— В прошлый раз ты тоже самое говорил.

Н.— Да, говорил. На этот раз все, этот был последний. Больше я этого не вынесу.

Б.— Чем ты тут надымил?

Н.— Сигаретой. Ее курят, вот так.

Н. втянул и затем выпустил дым.

Б.— И зачем?

Н.— Да кто бы знал?

Оба смотрели пустым, уставшим взором, не сосредоточенным ни на чем.

Б.— Много мороки в этот раз?

Н.— Не то слово. Опять дефрагментировать. Терпеть этого не могу!

Н. снова затянулся и пульнул окурок в никуда.

Н.— Вот держи, твой сок.

Б.— Апельсиновый! Спасибо.

Б. взял пачку апельсинового сока и стал рассматривать упаковку.

Б.— Они что, уменьшили объем?

Н.— Лучше не спрашивай.

2

Лейтенант В. — Перевалочная.

Оператор Р. — (ковыряясь в еде)Мм?

Лейтенант В. — Да я так… Вспомнил просто. Еще когда учился, меня на стажировку отправили. Поездом добираться больше суток надо было и приходил он поздно ночью. Ничего не разобрать, только огни фонарей и незнакомый вокзал. Хорошо — что встретили. Меня до утра приютили в какой-то части. Ее перевалочной называли. Вот и мы сейчас…

Оператор Р. — Не еда, а дрянь какая-то.

Р. перемешивал пластиковой ложкой в небольшом контейнере что-то, напоминающее кашу. Таким был стандартный, бесплатный набор, выдаваемый каждому. Включая питьевую воду. Но можно было выбрать другую пищу. Даже посуду. Вплоть до керамических ложек ручной работы, если есть такая прихоть. За это приходилось платить.

Лейтенант В. — Добавил бы немного джема или масла…

Оператор Р. — Нет уж, спасибо.

Лейтенант В. — Недорого, всего полтора… Чего-то полтора.

Оператор Р. — Труда-времени. 1,5 труда-времени.

Лейтенант В. — Ну да. Ладно. Пойду к себе.

В. положил металлические приборы в тарелку, встал и подошел к терминалу. Цифра на его руке увеличилась на 16. Затем он вышел из общего зала в коридор, по обе стороны которого располагались комнаты. Каждому, кому суждено дожидаться, пока его соберут в одно целое, отделив от остальных, предоставлялась своя. В общей сложности ждали своей участи несколько десятков человек. Большая часть из последнего отправления. Остальные из предыдущих.

Из общего зала было еще два пути. Один — в демонстрационную комнату, где программа помогала понять, куда все отправились. Другой — в помещение, похожее на городскую библиотеку, предназначенное для отработки. Р. приложил ладонь к терминалу и, убедившись, что цифра не изменилась, решил ознакомиться с «вакансиями».

Опередив Р., за одним из многочисленных столов сидел К., который внимательно изучал «прейскурант» цен на работы в разделе Искусство:

К. — Разучить музыкальное произведение — минус 200