Ундина

После завтрака было решено отправиться кататься на катамаранах. Проплывая мимо купающихся, Надя шаловливо поманила кого-то из, уже с утра выпившей, компании. Один из пивных животиков незамедлительно бросился в воду и погнался за катамараном вплавь, но быстро выбился из сил и вяло загребая, поплелся обратно, под громкий хохот Нади.

— Вот урод! — Призывала она засмеяться Оксану, но та была мрачна и не откликалась. Высокомерные высказывания подруги она примеряла на себя и тихо закипала. Казалось, все обидные слова, сказанные кем-либо за всю историю времен, собрали свою злую силу, что бы ранить именно ее сердце.

За обедом снова не лез кусок в горло. Оксана с трудом сдерживала рвоту, если взгляд падал на жующие челюсти и медленно летавших по столовой туда-сюда мух.

— Выйду- подышу. — Сообщила она Наде и отправилась в бар.

В баре, курносая девушка с веселым открытым лицом комсомолки, уже энергично протирала и расставляла стаканы.

— Вы, наверное, пиво не будете. — Сама начала разговор бармен.

— Почему? — Изумилась этому предположению Оксана.

— Вы не такая. Есть шампанское открытое, но открыла сегодня. — Честно глядя в глаза сказала комсомолка.

— Пойдет. — Вздохнула Оксана, но глядя на ловкие движения и свежее личико, ей стало стыдно за свое утреннее пьянство, и она взяла набор из фаст-фуда, просто для приличия.

Из окна бара виднелось свинцово-синее полотно реки и серые облака, и было почти не видно земли. Это ощущение полета над водой нарастало вместе с каждым бокалом сдувшегося шампанского.

— А можно картошку попробовать. Вы все-равно не едите. — Сказало коротко-стриженное существо неопределенного пола в костюмчике из зеленых шорт и футболке, щедро украшенных лампасами.

— Можешь все съесть. — Равнодушно ответила Оксана и подвинула тарелку внезапному собеседнику.

— Нет, я мясо не ем. Это мерзко. — Ответил ребенок и доброжелательно ухмыльнулся. «Похоже, все-таки, мальчик» Решила Оксана.

— А я ем. — Внезапно загрустила она.

— А бабушка говорит, что Вы Злая. А Вы не такая. — Оксана поморщилась, опять услышав это выражение.

«Чем же я вам всем «не такая» Она допила все безрадостное уставшее шампанское, но настроение улетучилось.

— Яся, прекрати меня позорить. Зачем ты ешь из чужой тарелки. — Внезапно, зазвенел такой зычный и властный голос, что Оксана порадовалась, что все внешние воздействия уже, как звук сквозь воду, долетают до нее через алкогольные пары. Яся пригнулась как от звука воздушной тревоги.

— Сколько я Вам должна? — Гордо сказала высокая полная старуха в огромной соломенной шляпе и платье с явной замашкой на элегантность, брезгливо глядя на пустые бокалы перед Оксаной.

— Ничего. — Ярость сжала глотку так, что, было тяжело выдавливать из себя звуки.

— Позвольте, но я настаиваю. — Не унималась старуха. Широкая кожаная складка, как у варана на шее, тряслась от возмущения и приобрела апоплексический оттенок вместе с лицом.

Опытной скандалистке все-таки удалось пробить завесу опьянения. Оксана резко встала. Ближайший бокал с печальным звоном свалился и уронил еще пару, заляпанных кроваво-красной помадой. За окном крепчал ветер и поднимал клубы пыли с иссохшей земли.

— А если накажу? — Не узнала свой тихий голос Оксана.

— Вы чего несете при ребенке! — Медленно попятилась старуха от уже искрящегося ненавистью взгляда.

— Несу смерть! Тебе! — Воскликнула Оксана и стала наступать так вдохновенно и решительно, как будто точно знала, что собирается делать дальше.

Бабка попятилась, запнулась и, с беспомощным кряхтением, упала на спину.

— Помогите… — Прохрипела она, но никто не смел двинуться, пока разъярённая не ушла.

Через полчаса раздался вой сирены скорой помощи. Оксана сидела на склоне и смотрела на свинцовую воду, над которой собирался дождь. Сильный ветер развевал ее волосы, почти поднимая дыбом и это давало невероятное чувство свободы. Настроение улучшилось, но на самом краю сознания мельтешила тень расстройства. Она поняла, что раны не заживут, пока все обидчики не поплатились. Грянул ливень и намокшее платье облепило тело, пока она брела к своему домику.

***

На следующий день Надя снова была в отличном настроении и сияла, как внезапно-солнечный день, воцарившийся во всем мире. Она смущала своими снисходительными шуточками парня похожего на модель, тормошила вялую с похмелья Оксану и, вообще, была в ударе.

— Пацан, теперь расти красивым, как Дима, а то он тебе совсем девчонок не оставит. — Серьезно говорила она младшему брату красавчика. Ребенок ничего не понимал и смущенно таращил на нее глаза.

— Я тебе, как руководитель, приказываю веселиться, и не портить мне настроение, а то депримирую. — Ерничала Надя, насмешливо поглядывая на измученную ярким солнцем снулую Оксану.

— Девчонкам пива не давать, пока паспорт не покажут. — Надя бесконечно насмехалась над пухлыми детскими личиками подружек-студенток.