Ундина. Обреченные любить

Вернувшись домой, Теренс узнал, что это ещё не все испытания, через которые ему предстояло пройти. Тот день в поместье Стэтхолл разрушил не только его жизнь. Через месяц после его похищения, Мирам узнала, что она беременна. Ей не оставалось ничего иного, как спешно выйти замуж. На выбор времени особо не было, и уже через месяц, в небольшом храме, она обвенчалась с графом Столбергом. Он был на десять лет старше своей новоиспечённой жены, и в свете ходили сплетни о том, что он обладал буйным нравом и был жесток.

Если сначала у Мириам и были какие-то сомнения относительно этих слухов, то уже через пару месяцев, как только стало понятно, что жена беременна не от него, граф показал весь свой ужасный характер во всей красе. Мирам перестала появляться в свете из-за синяков, которые всё чаще украшали её нежную кожу. Ближе к родам она стала бояться, что граф сделает всё, чтобы ребёнок либо не родился вовсе, либо родился инвалидом, от которого можно будет избавиться. Всё чаще стены замка сотрясал его крики, что он не потерпит рождения бастарда в своём доме. Его выходки становились всё более и более дикими . Мириам уже стала бояться не только за жизнь нерождённого ребёнка, но даже за свою жизнь. В конце концов, не выдержав побои, Мириам решила бежать. В снежную февральскую ночь, на восьмом месяце беременности, Мириам верхом покинула поместье графа.

Она направилась в сторону поместья своего отца Оксхолл. Дорога пролегала вдоль обрывистого берега. На одном из крутых поворотов лошадь поскользнулась на обледенелых в камнях. Мириам вылетела из седла и свернула шею. В эту ночь суждено было погибнуть и ещё одному существу. Но звёзды в тот самый час встали таким образом, что именно в это время из соседнего села, по этой же дороге домой, после тяжелых родов, возвращалась старая акушерка Сью Тоттен. Услышав предсмертные хрипы Мириам, Сью вылезла из повозки и обнаружила умирающую женщину. Не раздумывая ни секунды, акушерка заволокла её в повозку. Правильно оценив ситуацию, она приняла единственное верное решение. Женщину было уже не спасти, а нерождённому младенцу ещё можно было дать шанс. Отточенным движением Сью рассекла живот незнакомке острым ножом чуть ниже пупка и извлекла плод. Ребёнок не дышал. Быстро растерев его руками, Сью большими пальцами рук несколько раз надавила ему на грудную клетку.

– Давай же, давай! Дыши!

Освободив дыхательные пути младенца от слизи, она несколько раз вдохнула воздух в его лёгкие, смачно шлёпнула его по ягодичкам и облегчённо вздохнула. Февральскую ночь прорезал крик новорожденного младенца. Быстро завернув его в чистые тряпки, Сью хлестнула лошадей, и придерживая поводья одной рукой, направила повозку к своему дому, стоявшему на отшибе у старого маяка.

* * *

От жителей соседней деревни, Сью вскоре узнала, чей ребёнок нашёл у неё приют, и чью жену она похоронила под старым дубом, недалеко от своей хижины. Сбежавшую жену граф искал в течение следующих трёх лет. Пожалуй, можно было смело сказать, что он перевернул всю Эллирию вверх дном. Сколько денег было потрачено на поиски. Из Англии были вызваны лучшие детективы и ищейки на вольных хлебах. Для Столберга невероятно важно было найти жену живой или мёртвой, потому что именно этот ребёнок становился наследником графа. Если бы дело касалось только его и его жены, как было бы просто найти и придушить этого ублюдка. Но в связи с оглаской, дело принимало совсем нежелательный оборот. И хотел того граф или нет, ребёнка необходимо было найти и представить его высшему свету княжества.

Тем более, что по Эллирии всё громче и громче ходили слухи о том, что наследник графа – это никто иной, как незаконнорожденный сын Теренса Ольденбургского. А убить, хоть и незаконнорожденного ,но сына князя – это совсем не то, что придушить собственного ублюдка.

Через три года безрезультатных поисков, графиня Мириам Столберг и её нерожденное дитя были официально признаны погибшими.

* * *

Всё это время в небольшом, одиноко стоявшем около старого маяка, домике рос маленький Николас, который и не представлял, какие страсти разгорелись вокруг его появление на свет. Ещё через год, после того как и Николас и его мать были признаны умершими, в замок князей Ольденбургских пришло письмо, в котором сообщалось, что у их сына Теренса есть сын.