Унесенные ветром (СИ)

- Где я? – не прилагая усилий для убедительности, слишком спокойно спросил Джон, как будто роль жертвы похищения входила в его еженедельные практики.

- В Лондоне, - лицо Колина нависло над его. – Хм, я даже не представлял, что омежка окажется таким хорошеньким, - его загорелая морщинистая рука любовно похлопала Джона по щеке. – Я бы с тобой развлекся, люблю таких, с характером, чтоб можно было ломать!

Губы оказались на расстоянии чуть меньше дюйма. От Колина разило тайской едой вперемешку с джином, Джон решил, что лучшего случая действовать ему сегодня не представится.

Дернув что есть силы правой ногой, Джон ударил коленом в лицо охранника. Колин замер в замешательстве, подобные пятисекундные ступоры с медицинской точки зрения вполне нормальны, ибо мозг не до конца способен разобраться с только поступившей к нему информацией. Не теряя этого драгоценного времени и смутно припоминая уроки самообороны, Уотсон закинул свободную от уз ногу ему на шею и поспешил освободить левую, для образования идеальной силовой удавки.

Колин схватился одной рукой за подлокотник, стараясь удержаться на ногах, другой же рукой пытался наугад ударить по лицу Джона, пока тот медленно душил его. Попытки сопротивления постепенно становились вялыми. Тело Колина выгнулось дугой, инстинктивно стараясь снизить давление на область шеи. Джон помнил, как сам делал что-то подобное, когда пытался вырваться из захвата Морана, но самым беспроигрышным вариантом всегда было притвориться мертвым, чего Колин видимо не знал.

Охранник медленно оседал на пол. Ноги едва в состоянии были держать тело в вертикальном положении. Для надежности Джон несколько секунд подержал его в захвате. Мысль о том, что он, возможно, только что задушил человека, пока благополучно миновала его сознание.

Когда с Колином окончательно было покончено, делать вид несчастной загнанной в угол жертвы больше не приходилось. Позволив бездыханному телу замертво рухнуть, Джон освободил свои руки и быстро ринулся доставать свои вещи из-под дивана. Шприц к его счастью оказался на месте и совершенно невредим. Что же касается браунинга, то Моран забыл упомянуть, что магазин с патронами таинственным образом исчез, превратив пистолет в не более чем угрожающее оружие.

Однако останавливаться для подбора ругательств у Джона не было времени. Выставив перед собой пистолет и спрятав шприц в карман толстовки, он переступил через тело Колина и решительно вышел из комнаты. Обстановка в доме оказалась слишком спартанской. Большая часть комнат совершенно никак не использовалась: тут было лишь самое необходимое. Разведывая обстановку, Джон неспешно двигался вдоль длинного белого коридора, с осторожностью посматривая на закрытые двери и заглядывая в проемы.

Отсутствие людей или хоть какого-то признака обитателей дома, сильно щекотало нервы, хотя Моран предупреждал, что территория фактически не охраняется. Джим видимо не сомневался в своём укрытии.

«Дверь в его кабинет где-то здесь, - Джон остановился и обреченно посмотрел на три двери, что, согласно описанию Морана, вполне входили в понятие «справа по коридору», - они же совершенно одинаковые».

Приблизившись к той, что посередине, Уотсон бесшумно повернул дверную ручку и толкнул внутрь.

- Опусти оружие, Джонни, разве ты не слышал, что подобные игрушки только для взрослых мальчиков, - размеренно произнес Джим, так и не встав из-за стола, но показательно положив правую руку на свой пистолет.

- Странная просьба, - сдавленно ответил Джон. Сердце бешено стучало в груди.

- Ну-ну, ты обязан выполнять мои просьбы, разве ты не доверяешь своему партнёру? - подобрать достойный ответ Джону не дали. Джим Мориарти хладнокровно выстрелил.

Время странная штука. Джон был всё еще в сознании, однако правая часть тела словно горела. Он не был вполне уверен, что пуля попросту не отстрелила его правую руку. Шум и гомон в ушах усиливались, не говоря о блекнущей картинке перед его глазами.

- Что, не ожидал, что я познакомлю тебя с «Глейзером»? – лицо Джима оказалось в поле зрения Уотсона. – К твоему сведенью, пуля, что я всадил в тебя, представляет из себя маленькую чашечку из меди, заполненную чистым свинцом. Запомни, они стоят целое состояние, - его губы исказила ухмылка. – Ты, как вижу, предпочитаешь концентрироваться на своей боли. Не делай этого, Джонни. Будет только хуже. Лучше послушай еще немного про «Глейзер», ты ведь должен знать, что при ударе он гарантировано отдает мишени девяносто пять процентов своей энергии, другими словами никаких рикошетов и ран навылет – один сплошной нокдаун и большая дырка.

- Но я ведь жив, - тихо прошептал Джон, стараясь не закрыть глаза. Белый свет уже резал глаза, не говоря уже о той пустоте, что постепенно обволакивала его тело.

- Я хочу, чтоб ты уяснил урок и больше не стал путаться с Холмсом, - Джим присел перед ним на корточки. – Разве ты не понимаешь, что делаешь мне больно своим упрямством? Чего тебе стоит признать за мной право распоряжаться твоей жизнью, я же твой партнер, твой альфа, и мы созданы друг для друга.