Унесённые «Призраком»

– Святые небеса, дочь – точная копия матери! – наконец воскликнул он. И повернулся к сыну: – Познакомься, Роберт: это твоя сестра Мэри-Энн Дуглас… нет, Айвор! Мэри-Энн Айвор. Так будет правильно и справедливо, потому что я ее настоящий отец.

Мэри несмело подняла глаза и заставила себя посмотреть на капитана. Трудно сказать, какие чувства сейчас испытывал Роберт. В его взгляде, кроме холода, было смятение, недоверие и что-то похожее на глубокую обиду. Но, к его чести, он сдержался, вежливо склонил голову и сухо проговорил:

– Мы уже знакомы с мисс. Правда, я знал ее в роли компаньонки и под другим именем.

– Я была вынуждена скрываться, – честно ответила Мэри.

– Ну, разумеется, – усмехнулся капитан. – Полагаю, у вас были на то веские причины.

– Роберт! – Лоб Эдварда Айвора прорезала глубокая складка, но девушка со свойственным ей изяществом успела предотвратить назревающую ссору:

– Клянусь, я не совершила ничего, что могло бы повредить репутации отца или вашей, сэр, – искренне проговорила она. – Если позволите, я постараюсь все объяснить.

Роберт промолчал. Взгляд его по-прежнему оставался испытующим. Он не был готов к такому повороту событий, и для него происходящее никак не укладывалось в привычную реальность. Но факт есть факт: отец сразу узнал эту девушку, хоть и назвал ее чужим именем. Он прочитал письмо ее матери, убедился в его подлинности и теперь готов публично подтвердить свое отцовство. Таким образом, у капитана Айвора появится сестра. Похожая на женщину, которую отец, судя по всему, беззаветно любил все эти годы… Роберт чуть приметно сжал губы. Не потому ли он знал так мало отцовской любви, что Эдвард Айвор никогда не любил его мать?

– Я с удовольствием выслушаю вас, но не сегодня, – глубоко выдохнув, произнес он и направился к двери. – Прошу меня простить, но по возвращении командующего флотом ждет множество неотложных дел, и я намерен ими заняться. Можете ужинать без меня.

Это было похоже на сказочный сон, неожиданно ставший явью: Мэри сидела рядом с отцом, он держал ее руки в больших, теплых ладонях и слушал, как она рассказывает о своих приключениях. Воспоминания о последних месяцах жизни Эйлин Уоллес вызвали у него горестный вздох, а описание того, как повел себя Джейкоб Дуглас после смерти жены, привело его в ярость: возмущенный до глубины души Эдвард Айвор заявил, что не желает больше слышать имя этого человека в своем доме, и запретил Мэри упоминать о нем. Отец оказался человеком крайне чувствительным, и, видя это, девушка ни слова не сказала ему о своем несостоявшемся браке и о том, кто считался ее женихом. Во-первых, это была не ее тайна, а во-вторых, что-то подсказывало ей, что с мистера Айвора станется сию же минуту послать за доктором, поставить его в известность, вручить Стейну руку дочери и благословить.

Мэри не стала подробно рассказывать о работе в театре и злоключениях по дороге в Саутгемптон, зато охотно поведала отцу о знакомстве с мисс Кэтрин, об их дружбе и о той поддержке, которую ей оказывал Чарлз Пламмер. Выслушав дочь, Эдвард Айвор посетовал, что, в таком случае, он недостаточно любезно принял молодого человека, и предложил Мэри уже на правах хозяйки дома пригласить его на ужин.

– Но я не могу остаться, – робко возразила девушка. – Мисс Кэтрин ждет меня в гостинице и очень волнуется. Я должна вернуться к ней, чтобы сообщить…

– Нет-нет, Мэри-Энн, я никуда тебя не отпущу! – заявил отец. – Ты можешь послать мисс Маккейн записку, чтобы она не беспокоилась, и заодно пригласить ее завтра к нам на обед. Я должен познакомиться с девушкой, которая помогла моей дочери вновь обрести семью, и поблагодарить ее за все, что она для тебя сделала.

Мэри вздохнула, подумав о том, что вместе с Кэтрин сюда непременно явится и ее дядя, но возражать не стала. Ей и самой не хотелось никуда уезжать.

– Хорошо, мистер Айвор, – улыбнулась она. И тут же смущенно исправилась: – Отец.

Растроганный губернатор привлек ее к себе и поцеловал в лоб.

С некоторых пор он ненавидел лестницы. На корабле с ними приходилось мириться, хотя он старался как можно реже пользоваться ими, но здесь… Как назло, лестница, ведущая на второй этаж, оказалась длинной, с довольно высокими и узкими ступенями, и пока он поднимался наверх, правая нога превратилась в средоточие боли. Темнокожий слуга попытался было помочь, но Стейн, стиснув зубы, вежливо отказался. Еще не хватало, чтобы ему подставляли плечо, словно убогому старику.

Последние две ступени дались особенно трудно. Похоже, ослепленный внезапной радостью мистер Айвор не понимал, куда отправляет своего неуклюжего гостя. Он бы мог обойтись маленькой комнатой на нижнем этаже и удобно устроиться на диване – без одеял и подушек, от которых давно отвык. Впрочем, Стейн все равно был благодарен хозяевам дома за приглашение и приют. После грязного трюма и тесных клетушек на нижней палубе просторная светлая спальня показалась ему островком блаженства и покоя, где он мог отдохнуть и расслабиться, ощутив слабый отголосок прежней жизни.