— У нас есть тридцать минут, чтобы переодеться в купальные костюмы, — протянул Амон. «Давайте вычеркнем еще один пункт из вашего списка желаний. Купание в полночь.
Смеясь и спотыкаясь о собственные ноги, мы бросились переодеваться в купальные костюмы. «Нужно ли мне прикрытие?»
Он покачал головой, схватив меня за руку. «Нас никто не увидит».
Я последовал за ним из его пентхауса. Мы делали два шага за раз, пока не оказались на крыше.
«Может быть, мне следовало быть более конкретным», — поддразнил я. «Нет детского бассейна».
Он рассмеялся, звук был прекрасным и совершенным. Толкнув широкую дверь с табличкой «Частное», мы вышли на крышу, и я ахнула. Большой пейзажный бассейн занимал половину крыши пентхауса, а мерцающие огни Парижа танцевали на нашей почти голой коже.
«Он достаточно большой?»
Мое сердце подпрыгнуло. — О, так и должно быть, — сказал я небрежно, любуясь видом.
В Париже в середине июля обычно было жарко, как в Аиде, но сейчас он был идеален.
Я потащила его за собой, покачивая бедрами и ухмыляясь, как счастливая дура. Стоя на краю, я сказал: «На три».
"Один-"
Я бросился в бассейн, вызвав большой всплеск. Я поднялся подышать воздухом и обнаружил, что он наблюдает за мной с улыбкой размером с поместье моей бабушки в Малибу.
"Три." Я зачесала волосы назад и сморгнула воду из глаз. «Вода идеальная. Приходи, пока часы не пробьют полночь, мой принц.
Широкие плечи. Бронзовая кожа. Скульптурные мышцы. Амон Леоне был абсолютным совершенством в мужчине, и он был полностью моим.
Он нырнул головой вперед с минимальным всплеском, а когда всплыл, чтобы подышать, поплыл ко мне. Его мощное, спортивное тело прорезало воду, пока он не оказался рядом со мной, прядь темных волос упала ему на лоб.
Я потянулся к нему и оттолкнул его от его лица. Вода волнилась вокруг нас, приближая и разделяя нас.
Он притянул меня к себе, и я обвила руками его шею. Он опустил голову, его губы нашли мои для душераздирающего поцелуя – мягкого и такого нежного.
— Кажется, я ждал тебя всю свою жизнь, — прошептала я ему в губы.
Он замер, его темный взгляд поглотил меня. Затем болезненно мягким голосом он сказал: «Я тоже».
Он запустил руку в мои волосы, прижимая наши рты друг к другу. Тепло, которое я всегда ощущал вокруг него, превратилось в полноценный вулкан, зажигая меня в огне. Амон завладел моим ртом, заставив пульс биться рикошетом в горле, в чувствительном месте между ног, в сердце.
Это был первый раз, когда он так грубо меня поцеловал. Жесткий. Взрывной.
Я люблю это. Я процветал под его контролем.