Уничтожить Париж

К несчастью для Бернхардта, Броссолет точно так же понимал, что его стойкость на исходе. И поэтому в последнем усилии ухитрился выброситься из окна верхнего этажа, когда охранники отвлеклись. На пути его оказался каменный балкон. Гестаповцы высыпали на улицу и лишь успели увидеть, как он бросился с балкона на землю. Когда к нему подбежали, он был уже мертв.

В ту ночь в отместку были расстреляны восемь заложников.

ГЕНЕРАЛ ФОН ХОЛЬТИЦ ПОСЕЩАЕТ ГИММЛЕРА

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер расположился со своим окружением в замке неподалеку от Зальцбурга. Рослые, суровые эсэсовцы день и ночь несли бдительную охрану по всему периметру. Это были солдаты особой личной роты Гиммлера, фанатики из Третьей танковой роты дивизии «Мертвая голова» — единственной дивизии СС с вышитыми шелком мертвыми головами на петлицах [82].

Существовала она вот уже десять лет; за это время четверо ее командиров, не поладивших с Гиммлером, бесследно исчезли. Дивизия получала приказы от Гиммлера и только от Гиммлера, была предана только ему. Гитлер относился к ней с ненавистью и недоверием [83].

К входу в замок подъехали три большие штабные машины. Генерал, командир пехотной дивизии, медленно, грузно поднялся по ступеням; наверху его встретил штурмбаннфюрер СС и немедленно забрал у него портфель.

— Прошу прощения, — настоятельным тоном сказал эсэсовец. — Новый приказ от двадцатого июля [84]… Подчиняться ему будет вынужден даже сам рейхсмаршал!

— Может быть, заберете и мой пистолет? — недовольно спросил генерал.

— Нет, его можете оставить… Прошу следовать за мной.

Эсэсовец проводил генерала в роскошный кабинет рейхсфюрера, и они откозыряли друг другу — тоже в связи с новым приказом от двадцатого июля.

— Генерал Дитрих фон Хольтиц, — объявил штурмбаннфюрер. — Прибыл с докладом.

— А, да. — Гиммлер поднялся и протянул руку. — Вы желанный гость, генерал. Рад с вами познакомиться… Можно поздравить вас с повышением? За три года от оберстлейтенанта до генерала! Неплохое продвижение. Отнюдь не плохое. Даже наши офицеры СС не поднимаются так быстро по служебной лестнице! [85]

Генерал фон Хольтиц слегка улыбнулся похвале рейхсфюрера. Гиммлер доверительно взял его за руку.

— Ну, скажите мне, как вы находите положение дел в Париже? Справляетесь с задачей держать французов в руках?

— Справляюсь, — сурово ответил фон Хольтиц.

— Дело нелегкое. — Гиммлер поощрительно кивнул, потом указал пальцем на Железный крест Хольтица. — Роттердамский сувенир, насколько я понимаю? [86]

— Роттердамский… да.

Гиммлер засмеялся.

— Восемнадцатого мая сорокового года!

— У вас превосходная память, рейхсфюрер [87].

— Вы правы. На моей должности она необходима. — Гиммлер выпустил руку генерала и подошел к письменному столу, заваленному бумагами, папками и подносами с документами. — Как видите, умственных упражнений у меня хватает! Работа накапливается день за днем. И это положение не меняется с тех пор, как я стал министром внутренних дел… Мы окружены врагами и предателями! Врагами и предателями! Что скажете об этом?

Он протянул фон Хольтицу документ, тот спокойно взял его и прочел, не выказывая никаких чувств.