Уничтожить Париж

Я часто виделся с Жаклин после того, как мы прибыли в Париж. Последние недели я почти ежедневно встречался с ней тайком, но впервые осмелился открыто увидеться здесь, в бистро, и, едва она вошла, пожалел об этом. Порта, конечно, узнал ее сразу же. И оглядывал с головы до ног, пока она, ничуть не сомневаясь в радушном приеме, шла к нашему столу. На ней было нежно-зеленое муслиновое платье, в котором она выглядела очень бледной и красивой, но я жалел, что пригласил ее сюда.

— Значит, трахаешься с этой кралей из Нормандии? — коварным тоном сказал Порта. — И как долго это продолжается? Судя по всему, немало. Тебе нужно избавиться от нее, приятель, пока ты накрепко не привязался к ней. Эта краля влюблена, а влюбленные женщины могут быть опасны.

— Ты сам не знаешь, что говоришь, — холодно ответил я.

— Вот как? — усмехнулся Порта. — Помнишь, как она смотрела на тебя там, в Нормандии?

— А тебе что до этого?

— Всё!

Это сказал Хайде, он вышел из оцепенения и присоединился к перепалке. Свирепо взглянул на Жаклин, схватил меня за шиворот и задышал мне в лицо, злобно глядя мне в глаза своими маленькими, налитыми кровью зенками.

— К нам это имеет самое непосредственное отношение! По мне, можешь трахаться со своей французской шлюхой целыми днями, но не приводи ее сюда! — Он выпустил мой воротник и выхватил пистолет. — Порта совершенно прав, такие женщины опасны. Они ревнивы, эмоциональны, слишком любопытны. И, что хуже всего, болтливы.

— В чем дело? — спросил Гюнтер с дальнего конца стола.

Барселона что-то прошептал ему. Гюнтер пристально уставился на Жаклин. Барселона взглянул на меня и неодобрительно покачал головой. Легионер откинулся на спинку стула и принялся небрежно чистить ногти кончиком ножа. Жаклин улыбнулась мне.

— Что с тобой? Ты ведешь себя очень странно.

Я отвел ее к двери и объяснил положение. Это был целиком мой промах. Не следовало встречаться с ней в таком месте. Париж был опасным городом. Повсюду кишели шпики, стоило совершить одну ошибку, и можно было считать себя покойником. Жаклин полностью поняла меня. Не задавала вопросов и не спорила. Мы лишь договорились о свидании в ином месте на другой день, и она спокойно ушла по темной улице. Я с облегчением смотрел ей вслед.

Бистро постепенно пустело, и наконец мы остались одни. Трактирщик запер дверь, принес карту Парижа, и мы расстелили ее на столе.

— Видимо, — сказал Порта, — эта тварь чертовски тяжелая…

— Надеюсь, — сказал трактирщик. — Буду разочарован, если нет.

— Как нам переправить ее через мост?

— Перенести, — беззаботно сказал Малыш.

— Заставить ее переплыть реку.

— Они не плавают…

— Плавают, не говори ерунды!

— Но тут есть одна существенная деталь, — серьезным тоном заметил Легионер. — Все мосты усиленно охраняются.

— Может, вам отправиться в дневное время? — предложил трактирщик. — На улицах будет больше народу. Вы сможете незаметно проскользнуть.

Барселона покачал головой.

— Ничего не выйдет. Я не смогу раздобыть нужные пропуска.

Порта неожиданно ткнул грязным пальцем в карту.

— Вот здесь! Пойдем прямо сейчас и стащим ее.

— А как перейдем через мост?

— На месте видно будет. Нельзя вечно строить планы. Этим занимаются чертовы пруссаки, и смотрите, что получается. Через восемь дней после окончания прошлой войны они начали планировать следующую. Это бессмысленно. Пусть дела идут своим ходом, вот что я скажу.

— А я скажу, что план нужен, — упрямо возразил Хайде.

— Не нужно никакого плана. У меня в кармане есть несколько штампов с надписью «Совершенно секретно».

— Что толку от них?

— Вы поразитесь, — ответил Порта. — Я могу творить чудеса со штампами.

— Надоел ты мне, — сказал Хайде. — Все вы мне надоели. Все это чушь собачья. Если бы не евреи, то…

— А что, если по нам откроют огонь? — спросил Старик, который до сих пор молча хмурился. — Если мы наткнемся на патруль?

— Какой патруль?

— На свору Малиновски, к примеру! — прорычал Хайде. — Штампы, какими бы ни были секретными, не помогут против этих ребят!

— Тут дело простое, — сказал Порта. — Нужно будет открыть огонь первыми.

— Да, и стоит только одному из них уцелеть, — игра сыграна.

— Никто не уцелеет! — Малыш подался вперед с воинственным выражением на лице. — Мы возьмем с собой гранатометы.

— Ходить ночью по Парижу с гранатометами? — язвительно усмехнулся Хайде. — Нас примут за треклятых коммунистов!

Легионер встал.

— Надоела эта болтовня, — отрывисто сказал он. — Будем действовать по обстоятельствам.

— Как я и предлагал, — сказал Порта.

— Когда отправимся? — пылко спросил Малыш. — Прямо сейчас?

Легионер холодно приподнял брови.

— Нет, разумеется. Завтра вечером.

13

Первый появился в окне. Вылез на узкий карниз и неуверенно балансировал несколько секунд, ища вверху и внизу, за что ухватиться. Не нашел. Неожиданно раздался выстрел, и человек полетел вниз головой в пустоту.