Уничтожить всех

— Есть такой парень, — немного подумав, утвердительно кивнул наемник. — В прошлом агент МИ-6, работал в Москве под дипломатической крышей. Ему светила приличная карьера, но он связался с местным криминалитетом и стал осваивать черный рынок русской старины. Рассчитывал на дополнение к пенсионному фонду. Но неожиданно всплыл его маленький гешефт, и карьера рассыпалась в прах. Парня выгнали из МИ-6, и теперь время от времени он подвизается на подготовке и планировании специальных частных операций. Специалист он, что называется, от бога, но стоит очень дорого.

— Последнее в данном случае не проблема, — размышляя о чем-то своем, отмахнулся Майкл. Почесав подбородок, заявил: — Мне нужно с ним встретиться.

— Нет проблем, — добродушно ответил Алан. Искоса глянув на недопитую бутылку пива, осторожно заметил: — Мне только интересно узнать, на какую малую толику в этом деле могу рассчитывать я?

Триш внимательно посмотрел на своего приятеля и ровным голосом произнес:

— Один миллион американских долларов.

От услышанного веки Алана Боккера часто заморгали…

Владивосток (наши дни)

— «Утро туманное, утро седое…» — стоя на капитанском мостике прогулочного катера «Сергей Лазо», гнусаво напевал себе под нос старинный русский романс «террорист» Геннадий Журило. По сценарию начавшихся учений ему выпало «охранять» на мостике капитана и рулевого матроса, а заодно изображать наблюдателя.

К началу учений морские пехотинцы полностью подготовили свой сценарий и расписали для каждого в отдельности. Так Журило оказался наблюдателем, Парамонов засел в ящике из-под такелажа на корме. Антону Малугину выпала участь сидеть в судовом баре, «охраняя» картонных заложников, и крутить «дискотеку» для фээсбэшных «слухачей». Остальные офицеры разместились на палубе и при помощи портативных перископов наблюдали за побережьем по обе стороны катера.

Рассвет наступил давно, но солнце из-за плотных облаков так и не показалось. День начинался хмурый и пасмурный, как предзнаменование того, что кому-то сегодня ветреная дама Фортуна откажет в своем расположении и нежной улыбке.

Учения проводились на одной из заброшенных гаваней Владивостокского порта. Дальние причалы давно использовались для последнего прикола списанных судов. Здесь они стояли долгие годы в ожидании того, когда начальство соизволит выделить кошт на отправку ветерана в утиль. Как правило, людей здесь не было, попадались охотники за цветными металлами, но это были единицы, и в расчет их можно было не брать.

Но еще с вечера, когда только начиналась подготовка к учениям, все вдруг изменилось. Вокруг гавани было выставлено оцепление, внутри которого построили высокий деревянный настил, похожий на средневековой эшафот, с которого должны будут работать журналисты приглашенных телекомпаний. Также сделали разводку кабелей, в общем, все необходимое для плодотворной работы СМИ.

Ночью в гавань вошел и встал на якорь «Сергей Лазо». По легенде проводимых учений, группа террористов захватила прогулочный катер с пассажирами, собираясь бежать за рубеж. Но, будучи блокированными, террористы выдвинули ультиматум — «миллион долларов» и свободный выход в нейтральные воды. На решение этой проблемы давалось три часа. Секундомер включался в девять ноль-ноль.

Денис Давыдов, облаченный в маскировочный комбинезон «Тень», способный скрыть не только от визуального наблюдения, но и от тепловизоров и даже радиолокационных станций, лежал у левого фальшборта, просунув между стыками брезентового покрывала, скрывающего обзор с берега, портативный перископ. Четырехкратная оптика позволяла отчетливо видеть бетонную стенку пирса, на которой сейчас вовсю «резвились» чекисты.

Шестеро снайперов, вооруженных мощными длинноствольными винтовками «СВ-98» «Взломщик», разлеглись по всей длине пирса, внимательно рассматривая катер через свои оптические прицелы.

За снайперами развернулись боками к воде три обычных белых микроавтобуса «Ниссан». Но эти машины только с виду были обычными, на самом деле их салоны были напичканы электроникой не меньше, чем орбитальная станция. Техническая разведка могла снять куда больше информации, чем сотня наблюдателей с биноклями.