Уничтожить всех

«Ребятки начинают действовать по обычной схеме», — усмехнулся Денис, поправляя на боку кобуру с полученным от ФСБ «макарычем», пистолетом, внешне похожим на боевой «ПМ», только стреляющим не свинцовыми пулями, а резиновыми, в данном случае — цветными маркерами. Над головой майора неприятно шелестели широкие полосы фольги, подвешенные за брезентовым тентом. Вообще, как только сейчас заметил Денис, палуба изнутри выглядела довольно нарядно. «Как шатер для цыганской свадьбы», — пришло в голову морпеха неожиданное сравнение. Секундное расслабление, и он снова принялся за изучение берега, как это делал находящийся рядом Ку-Клукс-Клан, а с противоположной стороны Иволгин. С капитанского мостика, вооружившись мощным двенадцатикратным биноклем, берег рассматривал Журило. Он единственный был на виду у чекистов, потому для снайперов являлся легкой мишенью. Геннадию выпала роль изображать наблюдателя, чтобы оппоненты не заподозрили подвоха и не начали тщательно изучать корабль-призрак, что было чревато для всей операции. Пока штурм не начался, «наблюдателю» ничего не грозит, снайперы его снимут, как только штурмовики начнут подниматься на палубу. Этот момент не должны проморгать те морпехи, что наблюдают с палубы. Голосом предупредить Журило не получалось, глупая, демаскировка. Решили действовать по-водолазному — к ноге «наблюдателя» привязали тонкий шпагат, который на палубе расходился на оба борта. Кто первым увидит, тот и дергает. Журило только осталось заскочить в рубку, которая также была плотно завешена и не позволяла лазерному имитатору, установленному на снайперских винтовках, зафиксировать попадание…

— Ну, как наши дела? — забираясь в салон «Ниссана», в котором разместилась служба электронного наблюдения, бодро спросил начальник центра «Т» полковник Цуриков. Несмотря на то что его нервы были натянуты, как струны на арфе, он помнил об установленных повсюду телекамерах, через которые за ходом учений наблюдали директор ФСБ и министр обороны, сидя в комфортабельном салоне большого туристического автобуса. Поэтому Виктор Викторович и скакал козликом, желая показать себя эдаким гусаром.

— Хреново, — ответил на вопрос старшего командир группы электронного слежения — мрачного вида майор со скуластым лицом и серой пергаментной кожей.

— Что так? — удивился Цуриков. Счастливое выражение лица сменилось озабоченностью.

— А потому что ни черта не видно, — ответил спец и, ткнув пальцем в экран индикатора, добавил: — Сплошная белая засветка, если бы не распиздяй на мостике, — майор снова пальцем обозначил наблюдателя, — то можно подумать, что перед нами «Летучий голландец», мать его.

Начальник центра «Т» закусил губу, представив, что говорят большие начальники, выслушивая комментарии спеца. Но ставить офицера на место он не стал, выяснение отношений могло только ухудшить ситуацию.

— Так уж и ничего не видно? — с надеждой в голосе спросил Цуриков.

— Обработали мы это «корыто» и РЛС, и тепловизорами. Глухо. Такое впечатление, что на катере установили генератор помех или корпус его помещен в панцирь из дипольных отражателей, постановщиков пассивных помех. Ну нет людей на палубе.

— Результаты тепловизора?

— Тут получше, — буркнул майор. — Приличный источник тепла обнаружили внутри катера в помещении так называемого буфета. Но тогда получается, что и «террористы», и «заложники» все скопом там сидят, полагаясь на одного наблюдателя. Бред какой-то.

Интуиция начальника подразделения электронного слежения и в этот раз не подвела. Малугин, сидя в буфете «Сергея Лазо», не только крутил «дискотеку», но еще следил за тем, чтобы горели полдюжины спиртовок, составляющих тепловой фон. Но об этом на берегу никто не знал.

— Это все, что я могу сказать, — наконец ответил майор. — Может, у слухачей больше информации. Не могут же террики молчать, если они, конечно, не глухонемые.

— Глухонемых в морскую пехоту не берут, — парировал Виктор Викторович, выбираясь из салона «Ниссана».

Во втором микроавтобусе была установлена аппаратура аудиоконтроля, в которую входили сверхчувствительные дистанционные микрофоны и сканеры, фиксирующие все радиопереговоры в округе. Там же находился и командир региональной «Альфы» подполковник Лобанов.

— И как идет работа, результаты есть? — с порога спросил Цуриков.

— Мало-мало есть, — ответил старший оператор.

— А подробнее можно?

— Можно и подробнее, — кивнул слухач и начал перечислять: — Во-первых, никаких радиопереговоров ни внутри катера, ни извне не ведется. Во-вторых, мы уже сорок минут слушаем русские романсы в исполнении распиздяя, которого поставили наблюдателем.

«Уже сегодня я буду иметь выволочку от генерала за моральный облик своих подчиненных», — слушая оператора, подумал полковник, вспомнив, что в штабном автобусе кроме больших московских начальников находится и свой, начальник местного УФСБ.

— А теперь третье, и самое основное, — продолжал вещать слухач. — Основные диалоги доносятся из корабельного бара, прям философский диспут.

— Пишете? — поинтересовался Виктор Викторович.