Уничтожитель

Косарев И.С. Уничтожитель

Предисловие Nihil

Глава 1 Покажи мне мою смерть

Демид надеялся, сегодня скука отступит, но она мучила его с самого утра, с момента пробуждения. Он спустился из спальни на кухню, гиноид подала завтрак. За едой Демид созвонился с родителями. Когда проектор нарисовал за столом напротив него голограмму матери, слегка полной высокой женщины средних лет, Демид притворился, будто слушал её рассуждения о важности связей для карьерного роста. На самом деле, сделав изображение почти прозрачным, он смотрел сквозь голограмму в окно. Там был виден сад: зелёная лужайка, кусты смородины и вишня, сейчас опустившая свои неподвижные листочки.

Карина говорила, её начало трясти от волнения ещё за неделю до, схожим образом описывали свои состояния и другие члены «пятёрки», но сам Демид ничего похожего не испытывал. Наверное, потому что не верил в дело, потому что врал, когда рассказывал о своих идеалах, потому что не хотел ничего менять и надеялся всего лишь убежать от скуки. Что ж, побег, как будто, не удался.

Покончив с завтраком и попрощавшись с матерью, Демид привёл себя в порядок, надел тёмно-синий смокинг, попросил гиноида затянуть под подбородком чёрный галстук-бабочку и вызвал такси.

Ждать пришлось около десяти минут, это время молодой человек провёл в мечтах о благополучном будущем, когда из крохотной виллы комплекса «Эльсинор» он переедет в собственное орбитальное кольцо и сможет держать личного пилота, а может, и двух, если того потребуют нужды будущей семьи. Узнай Карина или Святослав о таких рассуждениях Демида, они без малейших колебаний задушили бы его за мещанство.

Наконец, система оповестила о прибытии аппарата, Демид поднялся к причалу и прошёл через шлюз в салон орбитального такси. Адресом он назвал усадьбу «Знаменское-Раёк», расположился в обтянутом кожей кресле и вызвал перед собой голограмму от камер снаружи судна. Пока аппарат маневрировал, Демид смотрел на комплекс «Эльсинор» — двенадцать небольших вилл, соединённых в кольцо для создания псевдогравитации с помощью вращения. По мере отдаления комплекс уменьшался, пока не превратился в крохотную белую звёздочку, с тысячами других таких же летавшую вокруг голубого шара Земли.

В тишине комфортного салона Демид отчётливо понял, что не хотел участвовать в деле, но отказываться было уже поздно.

Через двадцать минут полёта появилась возможность спроецировать в салон изображение «Знаменского-Райка», и парень не смог отказать себе в удовольствии посмотреть на эту роскошную станцию. «Возможно, в последний раз», — подумал он с мрачной усмешкой. Усадьба была построена в форме кольца, разделённого на четыре больших сектора: хозяйский, служебный, причал с яхтами и прочим транспортом, и диспетчерские ворота, к которым направлялось такси, синхронизируя свою траекторию с вращением усадьбы. Для многих молодых людей из круга Демида, как и для него самого, усадьба представляла собой олицетворение и, одновременно, цель успешной жизни, идеал, к которому следовало стремиться, и которым поверяли чужие достижения.

Такси высадило его на шестом пирсе. Рядом с выходом из рыжих гермодверей в причальном коридоре ждал заранее подъехавший кар. Демид сел в него и направил аппарат к хозяйскому сектору.

У третьего пирса скопилась толпа мужчин в чёрных костюмах, преимущественно фраках или смокингах, и женщин в вечерних платьях, преимущественно с голыми спинами. Не имея возможности объехать людей, кар остановился перед ними. Один мужчина обернулся, заметил Демида и двинулся к нему, потянув за собой спутницу. Демид узнал дядю — Евграфа Салтыкова. Внешность дяди была типичной для человека его возраста и положения в обществе: гладко выбритый, с короткой стрижкой по последней моде, состояние кожи на лице говорило о хорошем и регулярном питании, дорогие импланты придавали атлетичный вид его фигуре и были совсем неотличимы от натуральных конечностей. Владелец орбитального консорциума по производству мономолекулярных материалов, он обладал достаточными влиянием и средствами, чтобы позволить себе быть эксцентричным, и в качестве костюма выбрал для мероприятия рыжую клетчатую пару. По спине Демида пробежал холодок. Молодой человек вообще надеялся избежать встречи с дядей сегодня, но судьба решила не давать ему лёгких путей.

— Привет, Морозов, — сказал дядя, подойдя к кару.

Без приглашения он опустился на переднее сиденье, его спутница, кажется, новая жена Люсия, заняла место сзади.

На краткий миг Демида тряхнул приступ паники, он не мог сообразить, как себя вести, и забыл все слова русского языка.

— Я говорю, привет, Морозов! — повторил дядя заметно громче.

Наконец, Демид справился с собой и ответил:

— Привет.

В конце концов, он ничего не сделал, и ни на что не мог повлиять.

— Привет, — отозвалась Люсия сзади.

— Так-то лучше, — кивнул Салтыков, — О чём задумался? Опять о покорении Марса? Веришь, что это можно поручить черни?

— Нет, я так не думаю теперь, — Демид решил уклониться от спора с дядей.