Уникальная картина мира индивида и ее отображение на тексты: на примере текстов людей, совершивших ряд суицидальных попыток

В соответствии с этим принципом использование понятий специфично для культурно-исторической по своему происхождению высшей психической функции (Л. С. Выготский). На ранней стадии, стадии комплексного мышления, в качестве значения слова «мыслятся те же предметы, что и на более продвинутой, но мыслятся иначе, иным способом и с помощью иных интеллектуальных операций» (Выготский). Благодаря этому, с одной стороны, возможно понимание между ребенком и взрослым, но с другой – это понимание неполное; оно лишь позволяет обмениваться сведениями о «физическом мире». В нашем исследовании мы взяли за основу именно эти представления Выготского, и, отказавшись лишь от идеи «стадиальности», главенствовавшей в науке первой трети ХХ в. и не подтвердившейся в дальнейшем, по крайней мере, в своей «семантической части», рассматривали понятия как конструкты, имеющие одновременно абстрактную, логическую природу, и как «комплексные», «цепные» (по Выготскому), или, другими словами, метафорические и метонимические образования.

2. Принцип системного разграничения объекта и его модели, «карты» и «территории».

Индивидуальная картина мира человека, как и отдельные ее составляющие, представляют собой сложные объекты, характеризующиеся невозможностью непосредственного наблюдения и измерения в «реальности» (на уровне означаемого) и семантической размытостью на уровне терминологизации (или означающего). Вследствие этого наиболее эффективным методом здесь является работа с моделями таких объектов. Создание строго формализованных моделей сложных объектов имеет свою историю и оказалось особенно востребованным в случаях, когда объекты не были доступны для непосредственного наблюдения (напр., глубинно-синтаксические структуры в теориях формального синтаксиса). В подобных случаях только последовательное соблюдение заранее сформулированных правил описания и оперирования давало гарантию от произвольности выводов, предохраняло от артефактов, спекулятивных решений и неправомерных экстраполяций. Требования к модели состоят в том, чтобы она, во-первых, была в определенном смысле проще моделируемого объекта, а во-вторых, в том, чтобы, несмотря на утрату части свойств объекта, она сохраняла те его качества, которые являются предметом изучения. Отсутствие исходного осознавания, что в любом случае неизбежны утраты, часто приводит к созданию нерелевантных моделей, которые оказываются чуть ли не сложнее моделируемого объекта. В нашем исследовании мы осознанно поставили ограничения на использование динамических характеристик и, с целью создания интуитивной определенности, прибегли к метафоре Кожибского-Бейтсона о «карте и территории», обозначая полученные статические модели как «карты», а моделируемые объекты как «территории». Но при этом за метафорой всегда стояло строгое определение математической модели как множества М с заданной на нем совокупностью отношений {R1, R2…Ri}.

3. Принцип соблюдения уровней формализации.

Согласно принятым в математических теориях моделей принципам, следует различать уровни формализации. Первый уровень формализации состоит в точном описании на языке, достигающем математического уровня строгости, исходных наблюдаемых объектов. В нашем исследовании это достигается путем создания метаязыка и корректным описанием на нем конструктов, которые мы обозначили как дискретные элементы картины мира и которые репрезентированы в качестве наблюдаемых объектов в виде следующих слов современного русского языка: пространство, время, я, свобода, смерть, любовь, одиночество. Второй уровень формализации состоит в том, что Теория (в теоретико-множественном понимании имеется в виду множество формул F такое, что с их помощью можно делать высказывания относительно моделей, причем любое из этих высказываний будет либо истинно, либо ложно) выражается на эксплицитно формулируемом языке. В нашем исследовании второй уровень формализации используется при обнаружении дискретных элементов картины мира в текстах, исходя из формализмов первого уровня. Для этого используется известный логический инструмент «машина с Оракулом». Он позволяет задавать вопросы: «Допустимо ли это значение?». Процесс деятельности Оракула никак не описан, формализованы лишь вопросы, которые разрешается ему задавать, а также допустимые ответы. Функция, реализуемая такой логической машиной, называется «вычислимой относительно Оракула». Другими словами, с помощью этого логического инструмента можно давать точные описания, «формализованные относительно» понятий, не сформулированных точно, отграничив лишь понятия формальные от понятий, заданных с помощью «Оракула». Ю. Шредер, сокращенными формулировками которого мы воспользовались, рассматривает всю систему формализаций В.Проппа в его решениях «Морфологии волшебной сказки» как последовательное использование логической «машины с Оракулом».