Уникальный экземпляр: Истории о том о сём

До Сакраменто по автомагистрали было больше часа пути. Кенни не возвращался в родной город с того дня, когда папа, уложив сумки в багажник универсала, забрал детей к себе в Айрон-Бенд. От вида знакомых домов на душе становилось спокойнее, но мама свернула с шоссе на улицу, где Кенни оказался впервые. Углядев стрелку с названием отеля «Лимингтон», Кенни не сдержал улыбку: раньше папа с мамой работали там вместе, а нынче — одна мама. В прежние времена, пока родители не расстались, Кенни с братом и сестрой частенько увязывались за ними в выходные. Играли в просторном конференц-зале, если он пустовал, подкармливались, когда не было наплыва посетителей, в кафе за стойкой. Папа платил им по пять центов за каждую форму с картофелем, которую они оборачивали фольгой для запекания. Если хорошенько попросить, можно было даже налить себе из автомата шоколадное молоко, только, разумеется, маленький стаканчик. Давно все это было; здоровенный кусок жизни Кенни минул с тех пор.

Мама припарковала «фиат» около служебного входа, поэтому в отель они зашли через кухню, как раньше, когда приезжали на папином универсале или маминой «королле». С мамой все здоровались, и она отвечала, называя каждого по имени. Какая-то важная дама и один из поваров долго удивлялись, что Кенни с прошлого раза так вырос, но он не знал этих людей, хотя смутно припоминал женские очки «кошачий глаз» с толстыми линзами. Да и кухня стала как-то меньше.

Когда Кенни был маленьким, мама работала официанткой в кафе отеля «Лимингтон», а отец — поваром. Тогда мама ходила в униформе, теперь в деловом костюме. У нее и кабинет свой появился — в холле. На письменном столе — кипы бумаг, во всю стену — стенд с аккуратными столбцами прикрепленных карточек, исписанных разноцветными чернилами.

— Кенни, медвежонок, у меня есть кое-какие дела, а потом расскажу тебе про сюрприз ко дню рождения, договорились? — Мама складывала какие-то листы бумаги в кожаную папку. — Посидишь тут немного?

— Можно это понарошку будет мой кабинет и как будто я здесь работаю?

— Конечно, — улыбнулась мама. — Вот блокноты, смотри, электрическая точилка. — И показала, как вставлять карандаш в отверстие, чтобы раздался скрежет и грифель стал острым, как булавка.

— Если зазвонит телефон, трубку не снимай.

В кабинет зашла какая-то мисс Эбботт:

— Это и есть ваш юноша?

Она была старше мамы и носила очки, но сейчас они болтались на цепочке у нее на шее. Мисс Эбботт согласилась присмотреть за Кенни, а еще она знала, где в случае чего найти маму.

— Кенни денек у нас поработает.

— Чудесно, — сказала мисс Эбботт. — Я принесу тебе штемпели и подушечку, чтобы все было в ажуре. Согласен?

Захватив кожаную папку, мама ушла. Кенни занял ее кресло. Мисс Эбботт принесла штемпели и объяснила, что на оттисках, уже с датой, будут читаться слова «СЧЕТ НА ОПЛАТУ» и «ПОЛУЧЕНО». В прямоугольной коробке темнела синяя чернильная подушечка.

— Знаешь, — сказала мисс Эбботт, — у меня племянник есть — твой одногодок.

Кенни проштамповал блокноты, а потом заскучал и полез в ящики стола. В самом верхнем, разделенном на секции, хранились скрепки, степлеры, цветные круглые резинки, карандаши и несколько ручек с надписью «Отель „Лимингтон“» на боку. В следующем ящике лежали конверты и бумага, причем на каждом листе, сверху, была картинка с отелем и названием.

Кенни встал из-за стола, подошел к двери в приемную и увидел, что мисс Эбботт сидит за столом и что-то печатает — вроде как письмо.

— Мисс Эбботт, — позвал Кенни. — А можно мне взять несколько листочков с надписью «Отель „Лимингтон“»?

— Что? — Она продолжала печатать, не поднимая глаз.

— Можно брать бумагу, на которой написано «Отель „Лимингтон“»?

— Бери.

Кенни проштамповал чистый бланк, фирменной ручкой провел несколько линий, а возле каждой печати написал свое имя. И кое-что придумал.

Снял чехол с пишущей машинки, стоявшей на отдельном столике рядом с маминым. Голубого цвета, с буквами «IBM» на корпусе, довольно громоздкая, она занимала почти всю столешницу. Кенни вставил лист бумаги, понажимал на клавиши — бесполезно. Ни ответа ни привета. Только он собрался спросить у мисс Эбботт, почему машинка не печатает, как заметил переключатель «Вкл./Выкл.», оставленный в положении «Выкл.». Кенни надавил на другую половину переключателя — машина загудела и задрожала. Какой-то механический шарик с буквами дернулся назад-вперед и остановился слева. Каретка с бумагой не двигалась, поэтому Кенни подумал, что пишущая машинка, скорее всего, подсоединена к электронно-вычислительной машине или к такому устройству, которое называют «телетайп».