Уникум

Прибыли в Киев поздно ночью, почти под утро. Тело у меня отдохнуло, Свете уже можно было, и мы устроили у меня ночью прощание, только она и я. Ох и хорошо простились. Продремал всю дорогу. На вокзале я сразу направился было к выходу, но меня перехватил молодой лейтенант: оказалось, меня ждали, комфронта распорядился. Из-за плохой погоды немцы не устраивали ночных налётов на город, так что перемещались свободно, а не под звуки сигнала воздушной тревоги. У лейтенанта машина была, «эмка» из гаража штаба фронта, он и отвёз меня в служебную гостиницу, устроил в номере и перед отбытием сообщил, что генерал ждет меня в девять утра.

Утром я был как штык в штабе. Кстати, покормили меня в столовой при гостинице, талоны вчерашний встречающий на руки выдал.

Долго ждать не пришлось, хотя приёмная была полна — Потапов как чиновник, и без очереди пропустили в кабинет. Мы поздоровались и обнялись.

— Ну как, Слава, готов к труду и обороне?

— Всегда готов.

— Отлично. Есть у меня к тебе просьба личная. Из-за недостатка времени я вынужден сразу к делу переходить.

— Слушаю, товарищ генерал.

Мы прошли к карте, где была нанесена свежая информация по фронту. Генерал ненадолго задумался, но вдруг сменил тему:

— Да, хочу отблагодарить тебя за поданную в Кремле идею забрасывать небольшие группы миномётчиков воздухом в тыл врага. Таким образом расстреляли с расстояния в пять километров несколько немецких аэродромов, устроили большие пожары, взрывали склады боеприпасов и горючего. Применяли полковые миномёты. Не всех героев смогли эвакуировать, но большое дело сделали. Немецкая авиация сильно ослабла.

Действительно такой разговор был, но мы общались с Петровским, это он совета испросил, а Потапов рядом стоял с бокалом вина и слушал. Потапов оказался любителем красного крымского вина, которое, на радость генерала, было на фуршете. Суть предложения была такова. Берутся три транспортных самолёта, использовать можно десантников в качестве личного состава; один, можно два полковых миномёта; пять-шесть бойцов. Главное — иметь две переносные радиостанции, опытного корректировщика и расчёт. Корректировщик выдвигается с командиром к аэродрому, командир зарисовывает на карту схему аэродрома, составляя первоочередные цели, тут я не специалист, лучше с самими миномётчиками поговорить, как это делать быстро и толково, после чего наносится удар со сменой целей по мере обстрела и уничтожения. Три самолёта требуется, поскольку это минимальный размер для перевозки запасов мин, что необходим для уничтожения одного вражеского аэродрома. Как раз в три самолёта и влезут, да ещё совершать посадку рядом с немцами придётся — быстро организовывать огневую позицию и открывать огонь, как командир даст сигнал. После этого надо взорвать миномёт — с ним не сбежишь, и уходить к точке эвакуации. Самолёты, естественно, после разгрузки улетают. Перед высадкой желательно десантников сбросить, чтобы всё приготовили, костры разожгли на месте посадки, а её лучше ночью проводить.

И, как видно, Потапов моим предложением не просто воспользовался, а ещё и развил. Такие же группы обстреливали и штабы, и крупные склады. Где авиация не могла приблизиться, это делали диверсионные группы с миномётом — иногда полковым, но чаще хватало батальонного. Даже показал на карте, где находились четыре обстрелянных аэродрома противника. Один из них даже румынским оказался. Ни одного самолёта там не уцелело, да и личный состав изрядно потерь понёс. Мои слова, что летают люди, а не самолёты, давно разошлись по фронтам, так что стрелять старались сначала по спецам, потом и по технике.

— А у Петровского как дела?

— У Петровского? — усмехнулся генерал. — На счету у него только один полностью уничтоженный аэродром противника. У него в армии авиации немного осталось, только один транспортник, что ты угнал у немцев. За ночь несколько раз гонять приходилось, но, как видишь, не безрезультатно. Ладно, вернёмся к той теме, о которой я тебе рассказать хочу. Смотри…

Генерал очень подробно и ясно описал, видимо, для моего уровня понимания, в каком состоянии у него находятся войска. В принципе, если брать другие фронта, то Юго-Западный ещё более-менее, но генерал заботится о своих. Конечно, соседям помогает по мере сил, но ему бы свой фронт удержать от развала. Немцы мастера маскировки и перекидывания резервов, молниеносно создав кулак, могут ударить в любом месте, если знают, что там слабая оборона. А резервы у фронта невелики, чтобы их растянуть на всю передовую. Держат на танкоопасных направлениях, и это пока всё. Тут войск едва хватает, чтобы на передовой держать сплошную линию обороны.