Уникум

Так вот, я упал на него, когда какая-то железка, сбитая пулей, приласкала меня по голове. В салоне был сопровождающий при шести мешках с корреспонденцией. С учётом того, что это младший политрук, корреспонденция наверняка принадлежит Политуправлению фронта. Нас четверо на борту было: два члена экипажа, пилот и штурман, и этот младший политрук и я, который случайно узнал о вылете и успел договориться взять с собой. Нельзя предположить, что немцы, например, за мной охотятся, я ведь должен был на машине ехать и в самолёте оказался случайно. Хотя в принципе охотиться могли, меня объявили врагом Германии за номером каким-то, даже немалая премия за живого обещана была. Даже не за убитого Кубе, а по совокупности моих дел.

Политрук мёртв, полголовы ему снесло, я на полу, вроде в порядке, запылился только. Подняв слетевшую фуражку, вернул её на место и, покачиваясь, дошёл до кабины и заглянул внутрь.

— Давай помогу.

— Я думал, в салоне все погибли, — прохрипел лётчик, протянув руку, которую я стал быстро бинтовать.

Лейтенант был бледен и явно нервничал.

— Мне по голове чем-то прилетело. Только что очнулся. Политрук мёртв, — кратко ввёл я его в курс дела.

Лётчика в левую руку ранило, и он, держа одной рукой штурвал, пытался наложить бинт, работая в основном зубами. Я же быстро и качественно наложил повязку. Похоже, пуля пробила руку, не задев кости. Находившийся в соседнем кресле штурман был мёртв, но я проверил, приложив пальцы к шее.

— Где мы? — спросил я.

— К Виннице подлетаем. Тут не спутаешь, характерную примету видел. Я, когда диверсантов сбрасывал, немало тут налетал по ночам. Впервые днём лечу.

— Сесть нам не дадут, держат плотно. Вроде их больше стало?

— Да, восемь теперь нас ведут.

— Значит, надеваем парашюты и прыгаем. Я парашют штурмана возьму. Нужен лесной массив, в поле быстро отловят. Ищи место.

— Понял.

Я же отстегнул штурмана от кресла и, хекнув, вытащил его в салон. Отстегнув ремни, перевернул на живот и освободил от парашютной ременной системы. Тут же надел на себя и подогнал. Дальше обыскал штурмана, забрал его ТТ и запасной магазин. Планшетка у меня своя была, но забрал полётную карту. Из мелочёвки — часы на руке, если что, в деревне на припасы обменяем, перочинный нож, непочатая пачка «Казбека», но она пулями пробита и кровью пропиталась. Остальное тоже. Потом перешёл к младшему политруку. Тут тоже ТТ был. Хоть бы автомат взял, всё сподручнее. У меня сидор с собой имелся с личными вещами для командировки да пайком на сутки. Я убрал внутрь оба пистолета и мелочёвку, снятую с парней, да и боезапас тоже. Документы убитых засунул в планшетку. Сидор на себя накинул спереди. Однако у политрука тоже вещмешок был, я и его прихватил, потом мельком осмотрел салон, не осталось ли чего нужного, и подошёл к кабине.

— Ну что? — поинтересовался я у летчика.

— Вон лес впереди, можно прыгать.

— Отлично. Вот вещмешок политрука, не смотрел, что внутри, но запас должен быть. Сделай как я, спереди повесь, и прыгаем. Затяжным, чтобы в воздухе не расстреляли.

— Хорошо, товарищ подполковник.

Когда мы над лесом оказались, вдали показались окраины Винницы. Лётчик покинул кабину, я открыл пробитую пулями дверь, и мы сделали шаг в пропасть друг за другом. Я первым, лейтенант за мной. Удерживая падение, чтобы не закрутило, я одной рукой держал кольцо, лейтенант падал чуть дальше и выше. Немцы среагировали с похвальной быстротой. Проскочив, начали разворачиваться для атаки, но высота небольшая, около пятисот метров, так что я рванул кольцо, и меня рывком дёрнуло вверх, но парашют, хоть и пробит пулей, сработал как надо, и купол вышел, затормозив моё падение.

Под треск веток я повис в трёх метрах от земли. Сняв сидор, что придерживал руками, мягко сбросил его на прелую листву, но чуть в сторону от себя, потом, сгруппировавшись, спрыгнул сам, перекатом погасив скорость падения. После чего схватил вещмешок и рванул в сторону. И вовремя. По веткам и стволам деревьев прошлись пулемётами и авиационными пушками. А теперь лейтенанта нужно найти. Тот метрах в ста опускался, и я видел где, так что побежал к лётчику.

Нашёл быстро, но поздно. Однозначно мёртв. Это я избежал обстрела, немцы явно по куполу целились, а лейтенанту так не повезло, ему досталось. Вещмешок у него на груди тоже был пробит пулями и уже пропитывался кровью. Вздохнув и отложив свой, я разбежался, оттолкнулся от ствола дуба и повис на нижней ветке. Так-то до неё метра три, но с разбегу допрыгнул. Подтянулся и сел на ветку. Я хоть и на штабной работе основное время провожу, но о зарядке и пробежках по вечерам и утрам не забываю. Я уже давно комнату в частном доме снял и проживал там основное время, место для зарядки имелось. В общем, добрался до лейтенанта, вытащил документы из нагрудного кармана, всё же проверил пульс — не было, — забрал оружие — везёт мне на ТТ, — запасной магазин, и неожиданно второй нашёл в кармане галифе. Потом перерезал стропы и аккуратно опустил лейтенанта на землю. Распотрошил вещмешок и обнаружил одну банку с тушёнкой, остальное кровью попорчено и пулями.