Уникум

Разобравшись, сменил магазин у МП, я уже знал, что это за оружие — на ствольной коробке выбито — МП-18. Вернулся к своим вещам и понял, что за раз всё не унесу. Может, мотоцикл использовать? Да нет, сейчас шухер вокруг стоит после наших действий, наверняка скоро тут немцы будут, на шум перестрелки подтянутся. Ну или посты выставят — ночь, а ночью немцы не воюют. Может, и утром тут будут. Нет, так шуметь нельзя. Поэтому целый мотоцикл я заминировал, подложил под заднее колесо гранату. У меня была одна Ф-1, вот её и использовал, прижав спусковой рычаг колесом.

Устало поведя плечами — укатали меня последние несколько суток, — я прикинул, как это всё нести. Да уж, оброс барахлом, и ведь не бросишь, всё нужное. Сначала нужно убрать с опушки вещи, рядом место боя, гарью, сгоревшим порохом несёт и кровью. Отнёс в сторону метров на сто, в два этапа. После этого закинул чехол с аккордеоном за спину, тут ремни как у вещмешков, удобно. Взял ранец фельдфебеля в правую руку, а вещмешок с личными вещами в левую. Автомат при мне, на правом боку висит, на левом планшетка.

Быстрым шагом направился в лес. Ну как быстрым, фонарик использовать не получится, руки заняты, так что шёл осторожно, старясь не повредить глаза.

Потому и наклонил голову, выставив лоб. К счастью, зрение уже адаптировалось к темноте, несколько раз ветки скользили по лицу, царапаясь, но в ствол дерева не врезался. Так и добрался до танка. Выходить не спешил, опасаясь засады. Оставил вещи и обошёл вокруг стоянки, однако было тихо.

Сложив вещи на корме, я побежал обратно. Теперь второй мой вещмешок, второй трофейный ранец и канистра с бензином. Последняя на всякий случай, вдруг танк придётся оставить, уничтожив, можно будет какой-нибудь брошенной машиной воспользоваться, у которой бензин закончился. В этот раз руки тоже были заняты, но шёл я уверенно. И где-то на середине пути мне послышалось, что откуда-то рядом, с правой стороны, донёсся сердитый шёпот. Замерев, я несколько секунд прислушивался. Поставив канистру и ранец на землю, я достал трофейный фонарик — трёхцветный, советский, видимо, немец затрофеил где-то, — сделал несколько шагов в сторону и, держа автомат на изготовку, снова прислушался. Две минуты так стоял. Мне не нравились чужаки у моей стоянки. Нет, ждать я не собирался, немцы точно обнаружат мой танк, обыскивая всё вокруг, значит, этой же ночью нужно покинуть лес и отъехать подальше. Это сложно, я понимаю, танк в бою был и все фары разбиты, а ехать ночью — это игра в угадайку, могу застрять или перевернуться. Танк валкий из-за массивной башни и наклоны под определённым углом не переносит.

Не понял, кто говорит — мужчина или женщина, о чём речь, тоже не расслышал, но почему-то мне показалось, что это девушка. Да и кто будет ночью в лесу сидеть? Наши, скорее всего. А мне помощники нужны, хотя бы в качестве наблюдателей, чтобы подсказывали, куда ехать и где поворачивать. У мехвода обзор никакой, тем более на КВ и ночью. Тут снова шёпот пошёл, точно девушка, просилась до реки, пить хотелось ей. Но другой голос шёпотом велел соблюдать тишину. Хм, две девушки вроде. Включив фонарик, я осветил метрах в шести от себя не двух, а аж трёх девушек в военной форме, что сидели у ствола дуба и крутили головами, прислушиваясь. Почти сразу раздался испуганный визг в два голоса, на что я, не сдержав усмешки, сказал:

— Милые девушки, принца на белом коне ждали? Я тут. Принц позже подойдёт.

Тут уже, не удержавшись, засмеялся. Одна из девушек, рыжая, закрывалась рукой от слепящего света, луч фонарика мазнул по петлицам — военфельдшер, лейтенант, если на армейские звания переводить, вторая тоже лейтенант, а третья сержант. Военфельдшер одна не визжала, а строгим подрагивающим голосом поинтересовалась:

— Вы кто?

Выключив фонарик, я тут же затараторил, докладывая:

— Товарищ военфельдшер! Старший сержант Бард, командир танка. Попрошу предъявить ваши документы.

Подойдя к девушкам, которые уже встали на ноги, изучил все три удостоверения и предписания. Оказалось, они двигались к месту новой службы, попали под бомбёжку — куда ни сунься, везде немцы. Добрались до леса и двое суток уже тут. Харчи вчера закончились. А тут страшная стрельба рядом, вот и прячутся, ожидая, пока время пройдёт. Я тоже предъявил удостоверение, и военфельдшер Лютова, та самая рыжая, что не визжала, внимательно изучила его с помощью моего фонарика. Вернув, попросила сообщить, что я делаю тут. Сразу видно, что форму только на днях надела. Убрав документ обратно в карман, доложился: