Уникум

— В составе сводной танковой роты выполнял задание совершить глубокий рейд в тыл противника. Задача — уничтожить фронтовой аэродром противника, атаковать железнодорожную станцию во Владимир-Волынском и железнодорожный мост. Танки новейшие, «тридцатьчетвёрки», десять единиц. Атака аэродрома и станции увенчались успехом благодаря неожиданности, уничтожено более ста немецких самолётов разных типов. Были расстреляны склады на станции, что вызвало взрывы и пожары. Однако при атаке моста попали в засаду и были расстреляны тяжёлыми зенитками. Погиб командир роты. Были вынуждены прекратить атаку и отойти. Уцелело два танка. Два с половиной, у одного башню снесло. Командование принял лейтенант Кузмин. Вернулись на место стоянки, где оставляли машины обеспечения, но там шёл бой — это рядом, тут на опушке леса, нас вы и слышали. Уничтожив патруль немцев, лейтенант забрал выживших и выдвинулся в сторону наших войск. Рейд был признан успешным. Во время стоянки в этом лесу был найден тяжёлый танк, брошенный экипажем, а так как из всех я один знаю эту машину, мне было приказано эвакуировать её к нашим. А когда направлялся к танку, то встретил вас. На этом всё.

— Товарищ старший сержант, вы может взять нас с собой?

— Вполне, товарищ военфельдшер. Правда, я не принц, да и конь у меня железный и выкрашен в защитный цвет, но возьму. Плату я предпочитаю брать натурой, но ладно, в этот раз просто так довезу, — и, сменив тон на серьёзный, спросил: — Вы как, есть-то хотите?

Ответом мне было бурчание трёх желудков и голодные взгляды.

— Ладно, дойдём до танка, там покормлю. Товарищ военфельдшер, вы мне подсвечивайте дорогу, а я вещи понесу.

Глава 6 Окончание рейда и последствия

Лютова, подсвечивая фонариком, пронаблюдала, как я забрал ранец и канистру, и мы пошли к танку. Блондинка первой, я за ней, и две другие следом, стараясь не отстать. Так и добрались. Когда военфельдшер осветила танк, все трое ахнули от вида этой громады. Видимо, ранее им такие танки не попадались. Сложив вещи у первой кучи, я быстро убрал маскировку, достал ключ и открыл танку все люки, проветривая его. После этого принёс вещи на корму, девчата рядом стояли. Достал из ранца фельдфебеля харчи: две банки консервированной колбасы и пачку галет. Вскрыл консервы, выдал нож и ложку Лютовой, фляжку, полную воды, и предложил подкрепиться. Сам я есть пока не хотел.

— Вам желательно горячего бы поесть, но сейчас времени нет на приготовления. Покинем лес, отъедем поближе к нашим, а там видно будет. За ночь до своих можем и не добраться.

Пока девушки жадно насыщались — левая надгусеничная полка у них как стол была, — я убрал вещи в танк, сложив так, чтобы те не мешали. Сами девчата без вещей были, поэтому я решил избавиться от части вещмешков. Освободил один сидор, убрав внутрь выданный мне в части круглый армейский котелок, ложку, полотенце и небольшой кусок мыла. Из еды положил пять ржаных сухарей. Оба трофейных ранца тоже освободил, в оба по немецкому полотенцу и куску мыла. Потом в один ранец положил котелок фельдфебеля и банку тушёнки, а в другой — пачку макарон. К сожалению, больше котелков не было. Остальное в свой вещмешок сложил. Выбравшись наружу через большой кормовой люк, протянул рюкзаки девчатам, сказав:

— Я смотрю, вы совсем без вещей, а мне без надобности. Тут трофейные полотенца, немного припасов, утварь армейская. Два котелка. Фляжек две, моя, что у вас, и трофейная. Трофейную дарю вам.

Те поблагодарили и приняли. Трофейную фляжку я вручил Лютовой. Кстати, вооружены только военфельдшеры были, в кобурах ТТ, но патронов нет — расстреляли с испугу по немецким самолётам. У меня тоже такого боезапаса не было. Ничего, найдём. Они всю колбасу и галеты съели, бутерброды сделали. Кстати, от девчат приятно пахло, тут после боя от тебя потом и кровью несёт, а они нет, чистенькие. Я поинтересовался, как так получилось. Оказалось, они соблюдали гигиену, устраивались у водоёмов и ночью мылись. Страшно, а что делать! В общем, вещи они забрали, поблагодарили, я рассказал, кому что досталось, единственный нож остался у меня, обеим военфельдшерам трофейные складные ножи отдал. Дальше стал устраивать их в танке.

Зарядил пулемёт, спаренный с орудием, и обнаружил, что орудие-то заряжено. Значит, три выстрела осталось. Разрядил его — опасался случайного выстрела, — а пулемёт пусть заряжен будет. Усадил Лютову на место наводчика, показал, на что нажимать, чтобы пулемёт стрелял. Пофиг, что не прицельно, пугнуть хватит, и ладно. Остальных устроил на место командира и заряжающего, так они мне мешать не будут.

Вещей танкисты оставили мало, но запасной шлемофон, пусть сильно потасканный, был. Я включил массу и проверил, внутренняя связь у нас на двоих будет, а радиостанция не работает, видимо, встряхнули лампы. С командирского места военфельдшер Банина должна будет наблюдать за округой и сообщать, если что не так, — можно сказать, управлять мной. Я бы Лютову посадил, характер мне её понравился, но у Баниной зрение отличное — в темноте хорошо видит.