Уникум

— Доктор, какого черта… — начал он.

Скорее всего, Сергей Иванович ничего не смог бы ему сказать ни про черта, ни про то, как Родион здесь оказался, даже если бы у незнакомца было время договорить.

Родион, схватив Юльку за вортник халата, из последних сил толкнул ее внутрь лифта и сам резким рывком вклинился между врачом и его спутником, разбросав их в разные стороны и наступив кому-то на ногу. Вскочив в лифт, он ударил кулаком по кнопке первого этажа, и двери со свистом поползли друг к другу.

Врач и незнакомец с поразительной быстротой отреагировали на бросок

Родиона и одновременно ринулись за беглецами. Мужчина подставил ногу и заклинил двери. Вместе с Сергеем Ивановичем они ворвались в лифт, и когда врач выдернул из двери защемленную полу халата, лифт поехал вниз.

— Куда спешим?.. — грозно дыша, задал вопрос незнакомец. — Куда спешим, Родион Павлович?

Вытащив из нагрудного кармана вишневые корочки, он сверкнул ими и коротко отрапортовался:

— Мартынов, следственный отдел ГУВД… Пришел по вашу душу, еле врача уломал, а вы ноги делаете, Родион Павлович… Нехорошо.

— Нехорошо?! — возмутился Сергей Иванович. — Да ему надо пластом лежать!

Я сейчас за его жизнь отвечаю…

— Что-то непохоже, доктор, что вы хорошо справлялись со своими обязанностями, — процедил Мартынов. — Возвращаемся в палату, и все вопросы будут там…

Родион представил, как его возвращают в койку, как прихватывают за компанию Юльку, начинают задавать вопросы о Страже, о конфликтах с Гильдией и Кошарским…

Лифт уже почти добрался до первого этажа. Родион, стоял, привалившись к стене, и отчаяние вскипало в нем, росло, крепло, начало отдавать в висках покалываниями. Нормального, безболезненного выхода из ситуации он не видел. Сердце Родиона заколотилось где-то в горле, пробиваясь наружу…

И тут кабину затрясло, и немного не доехав до самого низа, лифт встал, вибрируя со скрежетом и треща по всем швам.

Мартынов крепко ругнулся и забарабанил по аварийной кнопке.

Лифт резко дернулся, и гувэдэшника отшвырнуло к противоположной, зеркальной стене, развернуло лицом к стеклу.

Юлька, сжавшаяся в углу, еле слышно вскрикнула…

Врач, бледно-зеленый, словно мертвец, остекленевшим взглядом обводил потолок и стены кабины, и после того, как стыки в углах снова грозно заскрежетали, молча присел на корточки и закрыл голову руками.

У Родиона закружилась голова. Он зажмурился и, раскинув руки, уперся кулаками в стены.

Кабина мерно затрясалась в такт бешенному ритму, в котором Родион с ужасом узнал частоту биения своего собственного сердца. «Господи, неужели это моя работа?» — мелькнула догадка.

Пронзительно завзжала Юлька, Родион открыл глаза и с ужасом увидел, как что-то невидимое в том самом ритме сердечных сокращений швыряет Мартынова о зеркальную стену. Некто безжалостный словно чуть отпихивал мента от зеркала, а потом снова и снова с силой припечатывал его лицом к стеклу.

По зеркалу уже стекали вниз темно-красные кровяные потеки…

Юлька вскочила на ноги, ее мотануло в сторону, и она упала Родиону на грудь, хватаясь за него, чтобы не свалиться.

Родион обхватил ее за плечи, удерживая на ногах, и что было сил ударил кулаком по панели с кнопками. Лифт подпрыгнул и опустился чуть вниз. Двери открылись.

Родион, шатаясь, выбрался в коридор и вытащил за собой девушку.

Ему казалось, что он рухнет прямо здесь, под носом у медработников, снующих туда-сюда, но и сам не понял, как оказался на улице. Видимо, сквозь входные двери он пробегал уже в полуобморочном состоянии.

Свежий воздух наполнил горящие легкие, и Родион почувствовал облегчение. Сбежав с высокого крыльца, он понесся вдоль стены больничного корпуса туда, где в за чугунной оградкой слышался шум городской улицы.

Не добежав до забора пару шагов, он упал на колени и понял, что больше не встанет. По крайней мере до тех пор, пока сердце не вернется на отведенное ему место в груди. Пока оно колыхалось где-то в дыхательном горле, Родион не мог сделать ни шага.

Подбежавшая сзади Юлька плюхнулась рядом на вытоптанную и уже смерзшуюся землю. Она тоже дышала словно после долгого бега по пересеченной местности.

— Слушай… если ты жив… надо убегать отсюда… — пробормотала она, торопливо снимая белый больничный халатик.

— А ты говорила, что это не Голливуд… — пробормотал Родион. — За нами уже гонятся?

Юлька взглянула назад:

— Нет еще. Но погонятся, когда увидят, во что ты превратил лифт и физиономию этого мента… Ты что, всегда так общаешься с представителями властей?

— Постой… Я что, дотрагивался до тебя? — поразился Родион, вспомнив подробности.

— Дотрагивался? Это сейчас так называется? — Юлька насупилась и показала ему покрасневшее запястье. — Так дернул, что чуть руку не оторвал…

Родион взглянул на свои пальцы. На коже не было ни одной отметины.

— Странно, — искренне удивился он. — Извини, я не нарочно.

— Да что уж там?! — отмахнулась она. — Мы квиты. Ты вполне культурно отомстил мне за те субботние синяки.

Она вскочила и требовательно топнула ножкой:

— Подъем, кудесник!.. Или тебя вернут в палату, а Стража засунут за решетку. Ты этого хочешь?