Уникум

Он снова и снова корил себя за то, что вздумал поругаться с братом и оставил его без присмотра в неподходящее время, за то, что бросился выдвигать претензии Кошарскому, за то, что потащил Осташова к Марьяну… Гадальщик оказался прав: ни самому Егору, ни тем, кто вольно или невольно оказались замешанными в эту историю, активность Егора не принесла ничего хорошего…

Телефон в кармане заиграл «Во саду ли, в огороде…». Сначала Егор решил не отвечать. Но телефон не унимался. Выдав мелодию, он умолкал на несколько секунд, потом принимался опять наигрывать, и это продолжалось снова и снова…

Егор с досадой выдернул трубку наружу и, прежде, чем отвечать, решил послушать.

— Алло! Алло, Владислав? — раздался в трубке знакомый голосок.

Егор даже остановился, огляделся и, прижимая трубку к уху, отошел к стеклянной витрине магазинчика, рядом с которым оказался.

— Владислав?! Алло!

— Юля?

Она замолчала, потом с облегчением выдохнула:

— Егорка?! Слава Богу!.. Егорка, где ты?

— Гуляю, знаешь ли, — мрачно ответил он. — А какими судьбами ты узнала этот номер?..

Егор не успел договорить.

— Привет, Страж, — зазвучал в трубке голос брата. — Ты еще живой?

— Родька, черт… — Егор едва не выронил телефон. — Кто мне объяснит, что делается?

— Может быть, я объясню. Но не сразу.

— Где ты? В больнице?

— Уже нет, — отозвался Родион.

— С тобой все в порядке?

— Более или менее, — брат усмехнулся в трубку. — Слушай, Влад там далеко? Дай-ка мне его.

— Влад… — Егор замялся. Одним словом он никак не мог объяснить брату, что случилось.

— Что с Осташовым? — тревожно спросил Родион. — Он жив?

— Может да, может нет… Одним словом, дело плохо, Родька.

Родион помолчал, потом решительно сказал:

— Я здесь остановился в одной квартирке…

— А что, Юлька с тобой? — забеспокоился Егор.

— Ну, она со мной или я с ней, я еще не разобрался… Словом, я на Дунайском. Помнишь, элитная многоэтажка… Ну, мы с тобой были здесь у Филаретова… Квартира сорок. Добирайся сюда.

— Нет, Родька, не надо… Давай встретимся в нашем кафе на Пушкарской…

— начал Егор, но возражать боссу — дело напрасное.

— Добирайся сюда! — повторил Родион. — Да по сторонам смотри, чтобы тебе голову не оттяпали, горе ты мое…

— Родька, скажи, что происходит? — взмолился Егор.

— Скажу. Глаза в глаза, — голос Родиона был строгим, но уж очень утомленным. — Я тебя жду. Только будь осторожен, договорились?

Егор убрал телефон обратно. Интересно, как это ему быть осторожным? Время от времени идти спиной вперед и проверять тылы?

— Мне двадцать девятый год, а я ни на что не способен, кроме как слушаться уникального брата… — пробормотал Егор.

Поучения Марьяна, исчезновение Осташова, туманные намеки неизвестного мужика в больнице… Ни один нормальный человек не мог бы сходу понять происходящее, и Егор утешал себя этим.

Глава 19. Глубина вдовьей печали

— Ты уверен, что больше ничего не хочешь? — Юлька вынырнула из овального проема в стене со стаканом молока в руке.

— Уверен, — Родион протянул руку и принял теплый стакан.

Огромный холл прямо на глазах погружался в вечерний полумрак. Шестиметровый потолок постепенно терялся где-то в вышине, туда же, в область невидимого, уходила узкая лестница, ведущая в апартаменты второго этажа. Родион не мог решить, нравится ли ему так много пространства сразу. Он любил всего в меру, и лабиринт небольших комнат и узких коридорчиков в его квартире казался ему идеальным вариантом уединенного жилья для одинокого и немного ненормального мужчины. Здесь же настораживал размах объемов, поэтому сколько хозяйка ни настаивала на том, чтобы Родион прошел в спальню и отдохнул, гость, побывав в мраморно-малахитовом санузле, добрался до одного из кресел в холле и устроился там. Отдых в чужом, подозрительном месте имел для Родиона весьма сомнительную ценность.

За время, прошедшее с момента побега, Родион испытал на себе все возможные стадии самочувствия. Несколько раз еще в машине он проваливался в тяжелый сон, не будучи в силах его перебороть. После внезапного пробуждения наступали минуты, когда ему начинало казаться, что он настолько бодр и легок на подъем, что сейчас взлетит. Бодрость поразительно быстро сменялась неодолимой усталостью, что Родион невольно ждал, что вот-вот свалится в очередное длительное забытье…

Он с облегчением плюнул на все попытки понять свое состояние. Умирать на радость недругам Родион не собирался. Чтобы усталость не была слишком мучительной, он даже поступился гордыней и позволил себе попросить у хозяйки молока.

Юлька выполнила просьбу с готовностью и уселась на один из маленьких очаровательных столиков со стеклянными столешницами, которых в холле было с десяток. Большинство из них служили просто подставками для цветочных кашпо, природных композиций и ваз. Да и все огромное пространство элитной квартиры было обильно убрано зеленью и украшено маленькими симпатичными штучками, даже громадное окно с двухслойным стеклом от пола до потолка и от стены до стены…