Универсал

— Это что? Я? — Остолбенев Максим, смотрел, как врач с предельной точностью вводит в мальчика все новые и новые механические части, как к нему подсоединяется второй. В такой же маске и халате, он не держит в руках скальпеля, у него какой-то странный дисплей, по которому он быстро тарабанит пальцами. Затем картинка резко расплылась и дверь с тихим щелчком открылась.

— Теперь ты помнишь, входи! — Сказал змей и устремился внутрь. Максим как завороженный последовал за ним.

Длинный коридор был весь покрыт зеркалами, и в каждом из них было свое воспоминание. Они будто переплетались в тугой клубок памяти. Вот смеющаяся мама, баюкающая его на руках. Искры фейерверков, на которые он смотрел с крыши посольства. Горящая женщина, пронзенная арматурой. Ругающиеся родители, отец, который захлопывает за собой дверь. Съеденный, раскромсанный острыми когтями мужчина. Улыбающаяся Марина, прижимающая его к себе. Роман, жарящий на костре рыбу…

Как завороженный он шел через этот длинный зал, но каждое следующее воспоминание, которое он видел, было все ближе и все страшнее. Смерть, боль и кровь проступали все явственнее. В конце концов, он подошел к пустому зеркалу, в котором отражался только он сам. Он поднял руку и дотронулся до стекла. Волна отчаянье, страха, ненависти и непонимания захватила все его существо.

— Ты не готов. — Сказало отражение. — Пока не готов принять себя тем, кто ты есть. Ты можешь помнить, но не знать. Уходи.

— Если я уйду, то погибну. — Пересиливая себя, парень выпрямил спину. — Я должен знать.

— Нет. Не должен. Не сегодня. — Отражение обернулась куда-то внутрь зеркала и протянуло ему маленький светящийся комочек шерсти. — Мне будет не хватать этого непоседы, но здесь он бесполезен, и ему давно пора повзрослеть, как и тебе. Когда вы оба будете готовы, вы придете ко мне снова. — Он взмахнул рукой и в то же мгновение Максим вновь оказался на поверхности.

Маленький комочек у него в руках вздохнул, разжался, потягиваясь, а затем встал на все четыре лапы и, мяукнув, превратился в большого светящегося кота.

— А получше момента для моего возвращения нельзя было выбрать? — Недовольно промурлыкал Царь, глядя на великана, замахивающегося для удара. — Я-то надеялся еще немного отдохнуть.

— Ты плохо служишь нашему хозяину. — Зашипел змей. — Знай свое место!

— Знаю, как знаешь и ты. — Спокойно ответил кот. Он мигнул, мгновенно увеличиваясь еще больше. Затем посмотрел на змея. — Ты понимаешь, что должно дальше произойти?

— Я готов! Я был создан для того, чтобы стать чем-то большим!

— Тогда приступим. — Царь бросился на змея, но тот лишь обвил его своим толстым длинным телом и сдавил что было мочи.

Они боролись, катаясь по земле, пока не слились в один шар света. Шар пульсировал, ярко светясь, и Максим внезапно понял, что это яйцо, огромное, с него размером. С каждым тактом пульсации оно расширялось, становилось все больше, пока, наконец, не начало остывать, становясь из светящегося сначала ярко-желтым, а потом коричневым.

Очередной удар гиганта всколыхнул купол, раздался чудовищный треск, и Максим разглядел на прозрачном барьере еле заметные белые трещины. Они расширялись, становясь все заметнее и длиннее.

— Царь! — В отчаяние позвал Максим. — Просыпайтесь!

Титан ударил еще раз, раздался дикий грохот, купол мигнул и исчез. Сбивая невысокий забор, Гиганты вошли внутрь. В отчаянье парень поднял руку и выстрелил. Тонкий луч вонзился ближайшему титану прямо в голову, в то место, где должны были быть глаза. Максим как во сне видел, что голова титана проваливается внутрь, крошиться на мелкие черные осколки, как крошиться от удара фарфор. Но спустя секунду, кусок за куском, все возвращается обратно.

Титаны шли вперед, окружая парня, сжимая кольцо. Максим стрелял, стрелял по ногам в надежде, что это их замедлит, стрелял по головам, стараясь убить. Но каждый его следующий выстрел был слабее предыдущего.

Когда он уже почти сдался, из здания посольства выскочила Маша. Дикая кошка с разбегу забралась на спину не успевшему среагировать гиганту, и начала кромсать его когтями, вырывая куски плоти. Появившаяся следом Мурка выглядела удивленной, но не растерянной. Слабо светящаяся химера, уворачиваясь, скакала между ног титанов, нанося сокрушительные удары.

Внезапный громкий треск, подобный треску ломающегося льда под носом ледокола, подобный раскату близкого грома, привлек внимание всех. Яркая желтая трещина прошла по яйцу, Последовал удар, и кусок скорлупы отвалился, заливая все ярким светом. Было настолько невыносимо светло, что даже титаны прикрывали свои головы руками.

Максим долго не мог привыкнуть к этому свету, и только спустя несколько секунд начал различать очертания. Длинный чешуйчатый хвост, могучие когтистые лапы, вытянутая морда с острыми ушами и, главное, огромные перепончатые крылья.