Универсальное оружие

— Я студент! Первого курса! — чуя возможность избавления — по крайней мере, от летального исхода — с удвоенным энтузиазмом вскричал парень. — И я тут это!.. Нечаянно!.. Она первая на меня напала!

— Кто? — выдавил маг, медленно опуская руки.

— Зверюка! Которая сгорела! Они на куски меня разорвать хотели! С тем на пару! Со здоровым!

— Что?..

Заметил старый волшебник или нет, но в последнюю пару минут его вербальная реакция разнообразием явно не страдала.

— Я только вошел, а этот, горелый, как загундосит: «Выдергивай ему ноги!» А второй…

— Фарон!!! — взревел старикан.

Из глубин подсобки, в пыли, путине и еще в чем-то блестящем и липком выскочил рыжий парень.

— Какое заклинание ты наложил на восьмихватов?! — прорычал волшебник.

— Говорить «Вытирайте ноги»! — испуганно выпалил ученик. — Неделю назад! Когда слякоть началась! Как вы меня просили! Только у меня тогда насморк был… поэтому немного нечетко вышло… а переналожить было некогда… но ведь никто никогда не жаловался…

— Кроме меня сегодня, — тихо и зловеще проговорил мэтр Броше, искоса наблюдая, как на полу беглые анинэцкэ играют в пятнашки с мышами.

— Но я же… — расстроенно моргнул ученик.

— Но я же… — сконфуженно промямлил гость.

— А ты вообще иди отсюда! Студент, драть твою через кочерыжку! — спохватился Броше и яростно передразнил: — «Ноги выдергивайте!» Чучела испугался! Ворона! Проваливай отсюда, и чтобы глаза мои тебя тут больше…

Студент через кочерыжку выпрямился во все свои метр восемьдесят пять, рассыпая возмущенно загомонившие корзины по полу, скрестил руки на груди и оскорбленно сообщил:

— Я не чучела испугался, а об вешалку вашу споткнулся! Потому что расставляете где попало у людей под ногами! И хорошо еще, что поймать успел — а то хуже было бы! А еще ректор Уллокрафт сказал, что если вы меня прогоните, то по правилам Мильпардона вам больше не дадут… лить… лицо… Лизать… лицом…

— Не дадут… лизать… лицом?.. — потрясенным эхом повторил мэтр Броше.

— Лей… цену… — сделал новую попытку студент и потерянно смолк.

Волшебник впал в ступор.

— Лицензию? — робко нарушил Фарон из-за его спины затянувшееся молчание.

— Сам знаю! — одновременно зыркнули в его сторону посетитель и хозяин.

И студент воодушевленно продолжил:

— А еще он велел напомнить, что по тем же правилам на время практики я должен быть единственным учеником!

Фарон радостно встрепенулся: отпуска у него за пять лет ученичества не было ни разу — но тут же поспешил согнать улыбку — на всякий случай. Но его учителю, похоже, было сейчас не до него.

— А… можно попросить в Школе другого практиканта? — холодея в предчувствии недоброго и заранее зная ответ, слабо выдавил хозяин лавки.

— Ректор сказал, что вы это непременно будете спрашивать, и чтобы я вам ответил, что все другие уже пристроены, — с мстительным самодовольством проговорил студент и добавил: — Так что давайте знакомиться. Меня Мельников зовут. Агафон. Чего делать надо?

Под тяжелым взглядом хозяина Фарон протараторил: «Увидимся через две недели, магистр Броше», — и выскочил на улицу, на ходу застегивая куртку. Старый волшебник остался с практикантом наедине.

— Порядок наведи… студент, — хмуро выдавил он и кивнул на анинэцке, радостно шнырявшие под ногами.

— А-а… это… — понимающе улыбнулся Агафон. — Это я мигом! Это у меня как раз!..

Не мешкая больше ни мгновения, он вытянул из рукава маленький обрывок пергамента, встал в позицию мага номер один и бойко затараторил слова заклинания.

— Что это за?!.. — только и успел воскликнуть опешивший магистр Жюльен, как воздух ожил у него под ногами и со скоростью смерча на допинге взметнулся вихрем под потолок, прихватив с собой статуэтки, мышей, пыль, мусор, мелочь из карманов, шейный платок хозяина лавки, табуретку, корзины — и оставшегося восьмихвата.

Контрзаклинание магистра захлебнулось пригоршней песка на втором слоге. Впрочем, ударившись несколько раз о балки перекрытия, вихрь рассеялся сам, осыпав его и Агафона беглыми анинэцкэ, обломками табурета, битым хрусталем, изумленными мышами и остальной добычей, что удалось за несколько секунд захватить в радиусе трех метров. Освобожденный от своих шнуров и от поддерживающей силы вихря, восьмихват грохнулся ему на плечи, повергая под ноги исступленно чихавшему и плевавшемуся старику.

— Кабуча!!! — с последней пригоршней пыли изрыгнул страшное магическое ругательство Броше.

Но чувствуя, что не выразил этим и тысячной доли кипевшего у него в возмущенном разуме, маг яростно взмахнул кулаками и проревел дилетантские, но куда более полно демонстрировавшие его отношение:

— Идиот!!! Кретин!!! Дебил!!! Болван!!! Недоумок!!! Какого лешего?!

Не совсем понимая, риторический это был вопрос или экзистенциальный, студиозус горестно воззвал то ли к волшебнику, то ли к справедливости, похоже, тоже, взявшей этим утром отпуск на две недели:

— Но я ж как лучше хотел! Это заклинание мы учили недавно! Оно подходило! Знаменатель…сумма… разность… частное… Произведение! Произведение крайне бережного удаления пыли из замкнутого пространства неопределенного объема! И я его даже сдал! Почти!..