Универсальный доктор. Билет на выживание (СИ)

— Они там точно прячут трупы, — старясь не дышать носом, глухо проговорил Якуб, храбро выдвигаясь вперед.

— Старые как мир, вонючие как сортир, — усмехнулась я, обгоняя Якуба. — А ты не морщься, они, между прочим, тоже люди, хоть и не настоящие. Может, тебе в будущем таких лечить придется. В какой-нибудь далекой-далекой забытой всеми колонии. Привыкай.

Якуб скорчил мне в спину рожу, думая, что я не вижу. Мне и правда было все равно, а вот представители древнейшей профессии рыжеволосым плешивцем заинтересовались не на шутку.

— Отвлеки их как-нибудь, — шепнула я, ловко лавируя между протянутыми в мою сторону никогда не мытыми руками.

Красотки вместе с протестующим Якубом остались позади, я же, затаив дыхание, с головой нырнула в гнездо разврата. Кромешная тьма разрывалась редкими солнечными лучами, проникающими сквозь дырявую матерчатую крышу. И по этой крыше кто-то ходил.

Отвлекшись на макаку, наматывающую круги над моей головой, я сделала вдох, о чем сразу же пожалела. Такой вонищи мне не доводилось ощущать даже в зачумленном Бремене. Из глаз мгновенно потекли ручьи слез, и я бросилась вон из лачуги на свет, слабо льющийся в дальнем конце импровизированного коридора.

Лачуга оказалась не пуста. Едва не налетев на абсолютно голого мужчину с длинной черной бородой и в чалме, но зато без трусов, я резко вильнула в сторону и продолжила свой забег. Вслед из маленьких темных закутков неслись стоны и тихие вскрики. Наконец, вырвавшись на свежий воздух, я едва не подавилась ругательством. Разгуливавшая по крыше макака, оттолкнувшись от моего плеча, взвилась вверх. Словно в насмешку она замерла, зацепившись лапкой за ржавую трубу, позволяя как следует себя рассмотреть. Махнув на прощание хвостом, макака завизжала и опрометью кинулась по крышам вперед, продолжая оглашать трущобы истошным воплем.

— Якуб, сюда! — во всю силу легких заорала я, вторив макаке. — Она уходит!

Взъерошенный и помятый Якуб, вывалившийся на свет, ринулся вперед, так и не поднявшись с карачек. Вслед ему неслись визгливые недовольные голоса.

— Н-никогда! С-слышишь, никогда я б-больше не поеду в Азию, ч-чтоб они все бананами з-заросли, — заикаясь, просипел Якуб.

Макака, метр за метром, углублялась в трущобы. Нам оставалось лишь бежать вперед, все больше запутываясь в лабиринте бесконечных тропок и переходов.

— Придется лезть, — с трудом переводя дыхание, проговорила я, когда дорогу перегородила монументальная деревянная стена дома с ведшей на крышу приставной лестницей.

Картонные трущобы сменились деревянными. Ветхие, но высокие шалаши цеплялись друг за друга, словно опята на пне. Кинь спичку, и все вспыхнет костром, который будет видно даже из космоса. Скорость нашего передвижения значительно снизилась, однако теперь мы оказались с макакой на одном видимом уровне. Впереди то и дело маячил ее высоко задранный хвост. Макака словно играла снами, то и дело, замедляя бег, а то и вовсе останавливаясь в ожидании, пока мы немного сократим расстояние.

Старые доски под ногами ходили ходуном. Они прогибались и трещали, и мне, из-за опасения упасть с приличной высоты, никак не удавалось развить приличную скорость.

Наконец, попав на относительно ровный участок, я ускорилась в надежде подобраться к беглянке на расстояние уверенного выстрела. Под ногами мелькнуло что-то темное, и я прыгнула. Не повторивший моего маневра Якуб страшно закричал и с треском провалился вниз. Макака взвизгнула и, как следует ототкнувшись задними лапами, сиганула на крышу убогого домишки, окопавшегося в пыли через дорогу от нас, тем самым сделав дальнейшее преследование невозможным.

Резко затормозив, я побежала в обратную сторону. Якуб молчал. Свесившись над дырой, куда провалился младший ассистент, я едва успела задержать дыхание. Волна смрада, ударившая в лицо, заставила меня отползти в сторону.

Якуб вяло барахтался в густой коричневой жиже, скопившейся в проржавевшей цистерне. Он попытался подтянуться, схватившись за край, но, не удержавшись скользкими руками, вновь окунулся в жижу с головой. Лишь с третьей попытки ему удалось выбраться. Тяжело дыша, он упал на колени. В этом положении Якуб выбрался на дорогу и его тут же вывернуло. Он содрогался от спазмов, раздирающих его тело, а в перерывах грязно ругался. Я, успевшая слезть с крыши на землю, не решалась приблизиться, лишь издали злорадно улыбалась в отместку за родео. Пошатываясь, Якуб, покрытый с ног до головы коричневой зловонной слизью, с трудом принял вертикальное положение.

— Не говори мне ничего. Просто ничего не говори, — он предостерегающе поднял руку, когда я все-таки решала сделать маленький шажок в его сторону. — Мне придется вернуться в лабораторию. Забудь про макаку и найди того, кого она укусила. Зверя будем ловить позже.

Махнув на прощание, на негнущихся ногах он побрел к выходу из трущоб.