«
– Кофейный ликер, – подсказала мисс Купер.
– Мятный, кофейный и виски «Рики» два раза.
Джейк повернулся к компаньону.
– Что интересного пишут газеты?
– Газеты? Интересного? – комически испугался Дюк, сверля компаньона твердым, зрачки в зрачки, взглядом. – Что там интересного-то? Праздник мускусной дыни или благотворительный обед, который дала на прошлой неделе миссис Старая Клешня, председательница Общества Скрипучих Корсетов?
– Ну, зачем же, – компаньон светски улыбнулся. – Вот, например….
Но его перебила мисс Грейвс.
– Мистер Лауд, вы, наверное, любите стихи? – спросила она. – У вас такой взгляд…
– Какой? – Джейк схватился за свой стакан.
– Задумчивый? – предположила Эйлин.
– Вдохновенный, – ответила подруга.
«
– Нет, – коротко ответил Д.Э. Саммерс. – Простите, барышни, мне пора.
– Как пора? – чуть не заплакала мисс Грейвс. – Вы же только что пришли!
–
И бессердечный тип встал, с трудом скрывая облегчение.
– Дела, увы, дела! Страшно много дел. Не огорчайтесь, мисс, вас ждет Париж и модные салоны.
Он склонил голову в прощальном поклоне.
– Удачно провести вечер!
Р.Т. Козебродски тоже поднялся и джентльмены отошли на минутку, Ланс Э. Лауд передал компаньону газету, потом что-то, что тот небрежно сунул в карман брюк, и так, с руками в карманах, слушал. Потом кивнул, хлопнул мистера Лауда по плечу, кивая на столик, и тот удра… ушел.
– Эти поэтичные натуры такие застенчивые! – со всем возможным пафосом произнесла Эйлин. – Такие скрытные! Не переживай, Зои, он еще может вернуться. Он так иногда делает. Прибежит, посидит с четверть часа – и убежит. Потом снова. И опять. Вечно где-то носится.
– Да, – с озабоченным лицом, – подтвердил Реджинальд Козебродски. – Надеюсь, у него это пройдет. Когда-нибудь.
– Ничего не понимаю, – пробормотала мисс Грейвс. – Как-то это все странно.
– Конечно, странно! – согласился Р.Т. Козебродски. – Клянетесь хранить в секрете то, что сейчас услышите?
– Еще бы!
– Конечно, клянемся.
– Ну, только точно, никому не говорите!
Р.Т. понизил голос до таинственного шепота. Все трое сдвинулись за столиком.
– Так вот, – сострадательным тоном, вполголоса сказал Р.Т. Козебродски, – Ланс влюблен.
– Как? – испугались барышни.
– Да. Уже не первый год. У него уж если чувства, так насмерть.
– А кто… она? – Эйлин прищурилась на подругу.
– Она… – вздохнул Реджинальд… – Ну, она… Замужем она.
Девушки отпрянули.
– Ужасно! – сказала мисс Купер.
– Он… страдает? – спросила мисс Грейвс.
– Он? – Реджинальд Козебродски задумался. – Ужасно страдает.
И горько прибавил:
– Он надеется.
– Неизвестно, на что! – тон мисс Грейвс был категорическим.
– Да, именно, – прибавила Эйлин. – Ему же не на что!
– Она его старше, да? – продолжала допытываться мисс Грейвс.
– Ну, какая разница! – возмутился Р.Т. Козебродски. – Когда речь идет о любви, Натали, разве такая чепуха имеет значение?