Универсальный сионизм

Альберт Эйнштейн однажды сказал: «Проблемы, созданные определенным уровнем сознания, не могут быть решены на том же уровне сознания». Применяя это к нашей теме, мы можем сказать: возникшие в мире политические проблемы не могут быть решены политическими методами. Необходимы методы духовные.

Это может выглядеть пустым мечтательством. Но мечты и двигают человеческий прогресс. Если мы захотим этого – захотим, чтобы глобальные решения в международной политике принимались на основе мудрости, а не риэл-политик, это не будет сказкой.

Создание в Иерусалиме Совета Цивилизаций может стать первым шагом к воплощению нашей общей мечты.

8. ЧЕТЫРЕ ЗВЕРЯ АНТИСИОНИЗМА

Из речи на Первом Иерусалимском Саммите

Африки в Кейптауне (ЮАР, 2006)

Братское единство, которое мы здесь ощущаем, это не просто единство хороших людей и их еще более славных и гостеприимных хозяев. Это единство, о котором сказано в Псалмах: «Как хорошо и приятно сидеть братьям вместе…» (Псалмы 133:1)

Это единство, укорененное в нашей общей вере в Библию, в Бога Израиля и в Его Обетования, – это единство народа Израиля, природного корня маслины, и наших братьев-христиан – ветвей, привитых к нему через Божью милость.

Это единство евреев и христиан в едином древе жизни было невозможно в течение двух тысячелетий, но Бог обещал, что Он это сделает: что все народы будут объединяться вокруг Иерусалима.

Это чудо происходит на наших глазах. Христиане со всех четырех концов света, от США до Филиппин - прореченных в Библии «народов с островов моря» - приходят в Иерусалим, изливая свою любовь к народу Израиля. На «Иерусалимском саммите» в Южной Корее я не мог сдержать слез, когда тысячи корейских христиан, собравшихся на встречу с нами, запели псалмы на иврите. В Холокосте мой народ потерял 6 миллионов человек – почти треть народа. Но сразу после Катастрофы Бог, в своей бесконечной любви к первенцу своему, не только восстановил Израиль, но укрепил свой народ сотнями миллионов христиан, которые не пытаются заменить Израиль, но хотят утешить и дополнить его.

Что же сделал Творец, чтобы осуществление этих пророчеств стало возможным?

Он родил в христианах духовную жажду к объединению Корня и Ветви, и Он создал в истории физическую возможность утолить ее.

Для рождения духовной жажды Бог снял шоры с духовных очей христиан и они увидели, что на протяжении веков они поклонялись в каждой церкви замученному язычниками еврею, сами продолжая мучить его братьев и сестер. Они увидели, что Церковь, став государственной и торжествующей, пошла золоченым путем саддукеев, а Израиль – путем гонимого пророка. Они увидели, что Израиль – это Иисус истории. Две тысячи лет, как два дня, Израиль был истязаем, распинаем и пребывал в гробу, но к третьему тысячелетию, как на третий день, он воскрес. Они увидели, что нельзя любить Иисуса и не любить его народ.

Но сближение Корня и Ветви должны быть двусторонним и евреи должны признать, что явление Иисуса было промыслом Божиим – если евреи не миссионерствовали, то каким образом Бог Израилев мог исполнить свое обещание и привести к Себе все народы? Он должен был послать Мессию Народов. За одно это евреи должны с благодарностью относиться к личности Иисуса. То, что его имя было использовано в истории для гонений на евреев – не его вина: нет сомнений, что явись он опять, он пошел бы не в церковь, а в синагогу и защищал бы единокровных братьев от погромщиков. Да, еврейская теология не может признать исторического Иисуса еврейским Мессией, Сыном Давида, приносящим эру окончательного избавления, хотя еврейская мистика и говорит о двух Мессиях – Мессии униженном и Мессии Торжествующем. Непризнание Иисуса евреями было необходимо для самих народов – иначе его учение осталось бы «домашней радостью евреев», течением в иудаизме, и не распространилось бы по всему миру. И вообще вопрос, будет ли пришествие Мессии вторым или первым – совершенно не актуален. Когда Мессия явится, изменится сердце и сознание человеческое, и теоретические богословские вопросы потеряют всякое значение. Не важно станет, приходил ли Он до этого или нет – важно будет, что Он пришел.

Но вернемся к физической возможности для христианских народов исправить трагический раскол с Израилем. Бог создал ее восстановлением государства Израиль – восстановлением центра для этого объединения.

Более того, воскресение царства Давида спустя 2000 лет – одно из самых очевидных доказательств того, что обетования Библии – это ненарушимый контракт; что это – Завет, а не какие-то религиозные метафоры.

Всевышний обещал, что сухие кости, долину которых видел пророк Иезекииль, восстанут, обретут плоть и вернутся в страну Израиля.

Он обещал, что соберет изгнанников с четырех концов света и на крыльях орлиных принесет обратно в Сион.

Он обещал, что разрушенные города будут восстановлены и вновь зазвучит в них детский смех.

Он обещал, что пустыни снова расцветут и что отстроен будет Иерусалим.