Университет имени Конкордии Непобедимой. Проклятое число

Пуэлла вздрогнула; этот голос будто бы шел изнутри, сливался с ее истинным «я», углублялся в самую душу. Ее астральная проекция взвилась к потолку, затем – крутанулась в воздухе и стремглав ринулась куда-то вперед, сквозь стены и потолки, взад-вперед-вверх-вниз, не разбирая направления.

Помоги…

Она увидела зал суда, залитый кровью. Увидела, как тощий альбинос со слипшимися белыми волосами, испачканный и грязный, стоял у стены, с ужасом глядя на собственную рану и на кровь, растекающуюся по ткани одеяния на животе. Золотая серьга блестела в левом ухе, лицо искажал широченный оскал. Внезапно незнакомец словно увидел ее и потянул навстречу перепачканные в крови тонкие руки. Она увидела длинные черные ногти на худых пальцах, белых, будто мрамор, ощутила их ледяное прикосновение… но затем раздался шелест крыльев, и Пуэлла полетела назад, в белую разверстую бездну, зубастую и безликую, как ночной кошмар.

Все, что тебе требуется…

Теперь она стояла в комнате – в той самой, маленькой и красной, наполненной книгами – и глядела на белого ворона, бившегося о прутья клетки. Он поднял на нее светло-розовые глаза, что-то прокаркал. Девушка попыталась открыть дверцу, но ничего не вышло: она была зачарована, проклята, заперта. У жалкой отличницы из шиккской школы не было и шанса сломать такой мощный заговор.

Потому что к разрешенной в миру бытовой магии он не имел никакого отношения.

…это сложить воедино все кусочки пазла.

Лицо мамы было безмятежным и тихим, как водная гладь. Ее было неловко даже называть мертвой – та словно спала, лежа на алтаре. С ней и с отцом пришли прощаться всем городком. Пятилетняя Пуэлла громко плакала, прижимаясь к юбке бабушки.

Отец был бледным и каким-то распухшим, его лицо посинело и чуточку исказилось. А мама… златоволосая, розовощекая, она казалась спящей – только вот не дышала больше. Пуэлла закрыла личико ручонками, и мягкая ладонь дайры Лакрим коснулась ее желтых кудряшек.

– Все хорошо, внученька. У тебя есть я.

Просто вспомни все, что было!

Мама мягко прижала ее к груди, баюкая, будто игрушку.

– Однажды меня не станет, – сказала она печально, – и ты никогда даже не припомнишь этот разговор. Да что уж там, ты и сейчас-то меня вряд ли понимаешь! – она рассмеялась сквозь слезы. – И все же… и все же я хочу попросить тебя о понимании. Пожалуйста, не злись на меня. Я люблю тебя, Пуэлла.

Ну же, копай еще глубже! Не останавливайся!

Хаотичные картинки замелькали перед глазами.

Пуэлла увидела полную розовощекую женщину с копной непослушных черных волос, что сидела на укрытой тряпьем скамье. За ее спиною, держа в руке череп какого-то рогатого животного, стоял худой альбинос с вытянутым лицом и длинными волосами, прямыми и сальными, достающими ему до плеч. Золотая серьга переливалась в левом ухе, лицо уродовал звериный оскал. Все тот же оскал, уже сделавшийся знакомым.

Глубже!

Вороново крыло заслонило обзор; ветер хлестал в спину. Одно короткое, но вместе с тем бесконечное мгновение – не то смерть, не то новое рождение.

Она упала на снег, вытянула руку и увидела кровь, стекающую с собственных пальцев.

– Конкордия, помоги… – прошептали ее губы, а затем все погрузилось во мрак.

Она закрыла глаза, и невесть где очутившаяся астральная проекция быстро заскользила назад. Красная нить обжигала, будто успела накалиться за время короткого путешествия, руки и ноги безвольно болтались, ощущение полета превратилось в настоящую пытку. Смутное и туманное, где-то на границе сознания возникло чувство физического дискомфорта: кажется, тело затекло. Будет колоть некоторое время.

– Хозяин, я не знаю, что еще поделать. Кажется, она ни на что не реагирует.

– Демиурги тебя побери! – воскликнул Дамнаций. – Мы что, вынесем ее отсюда вперед ногами?

– Нет-нет, ее жизни ничто не угрожает…

– Я жива! – Пуэлла распахнула глаза и дернулась вперед. Двое преподавателей, что склонялись над нею с двух сторон, разом отпрянули и синхронно вздрогнули от неожиданности. – Стойте, где это я?

– Все в той же аудитории, но на переносной койке из лазарета, – облегченно улыбнулся Дамнаций. – Моя коллега сочла опасным переносить тебя слишком далеко от места выхода, потому что астральное тело, особенно принадлежащее начинающему чародею, легко может заблудиться и остаться в иных реальностях.

– Благо, все обошлось, – кивнула Шиа-Мир, – и ты исчезла всего лишь на четверть часа… ну, или около того. На данный момент абитуриентов знакомят с картой Университета и информируют по различным вопросам.

– Но что же будет со мной? – спросила Пуэлла. – Я отправляюсь домой?