Университет

Но будущего может и не быть.

Он подошел поближе к Фэйт и обнял ее за талию.

– В мои расчеты вкралась ошибка, – сказал Стивенс.

– В какие расчеты? – спросил Йен.

Вопрос Гиффорд проигнорировал.

– Давайте со всем этим заканчивать, – он махнул рукой на коробку для инструментов у своих ног. – Это я оставлю здесь и попытаюсь принести остатки. Они в фургоне на… – Он повертел головой, пытаясь сориентироваться. – Вон там. – И показал на восточную парковку.

– Но там все заблокировано, – напомнил ему Джим.

– А они внутри периметра парковок или за ним?

– Не знаю, – признался Паркер. – Слишком далеко, я не рассмотрел.

– Я проверю. Если мне удастся, то я подъеду на фургоне по подсобной дороге или перенесу все запасы по одному, если потребуется.

– Я с вами, – вызвался Фарук. – Двое могут унести больше, чем один.

– А ты не собираешься слинять?

– Мне кажется, что теперь об этом нет и речи.

Джим смотрел на Стивенса и Фарука. Его беспокоило какое-то внутренне чувство, тревожное, почти физическое, напоминающее подступающую к горлу тошноту. Неожиданно у него появилась уверенность, что за ними следят и что кто-то или что-то подслушивает их разговоры.

Стивенс и Фарук никогда не доберутся до фургона.

Он не знал, откуда появилась эта мысль, что вызвало ее, но был уверен в ее истинности. И хотя чувствовал себя немного глупо, заговорил:

– Не ходите туда.

Стивенс повернулся к нему:

– Это еще почему?

– Вы туда не доберетесь.

– Почему?

– Не знаю. Просто… знаю. Чувствую.

– Мы будем осторожны. – Стивенс кивнул ему.

– Вы не понимаете…

– Я все понимаю. Но выбора у нас нет.

– Выбор есть. Мы можем переждать. Там куча полиции. И они, возможно, вызовут подмогу. Эти крысы из братств устанут, проголодаются, захотят в туалет. И если мы подождем здесь, пока…

– Все это делают не братства, – напомнил ему Стивенс. – Во всем виноват Университет.

– Но…

– Он может превратить вот этот вот тротуар в зыбучие пески. Или встряхнуть дорогу, как дешевый ковер. Или заставить эти деревья строем промаршировать по дороге и разбить черепа полицейским. Вы вообще понимаете, с чем мы столкнулись?

– Тогда почему вы считаете, что мы можем с этим бороться?

– Я это уже делал. И сделаю еще раз.

Он не хвастался и не дерзил – слова прозвучали спокойно и как бы небрежно, и от этого Джиму стало немного легче. Может быть, Стивенс действительно знает, что делает? Может быть, он действительно вытащит их отсюда?

– Он слушает наш разговор, – заметил Паркер.

– Слушает, но, надеюсь, мало что понимает. Для Него мы просто кашель – правда кашель, который может перейти в пневмонию. Но сейчас Ему приходится думать о гораздо большем, чем о простом кашле, и Его внимание распылено. – Стивенс показал рукой на здания Университета, а потом – на внутренний двор. – До тех пор, пока продолжается все это, до тех пор, пока Он полностью не сосредоточился на нас, у нас есть шанс. – Он взглянул на Фарука: – Тебе совсем не обязательно идти со мной.

– Я пойду, – сказал редактор отдела новостей.

– Тогда пошли. Времени мало.

– Может быть, нам устроить какой-нибудь отвлекающий маневр? – спросил Йен.

– Ничего не делайте. Просто ждите.

– Здесь?

– А есть другие варианты?

– Здесь мне не нравится. Слишком открытое место… – Йен задумался. – А как насчет кафетерия? Он достаточно далеко от других зданий. В окна мы сможем видеть все…

– Он слишком далеко, – перебил его Фарук. – Мы же будем идти с парковки.

– Да, и нам придется пересечь вот это, – Фэйт указала на внутренний двор.

– Приемная комиссия, – предложила вдруг Недра, кашлянув. – Она на первом этаже административного здания, и у меня есть ключ. И хотя там есть окна, они закрываются металлическими ставнями. Это сделано для того, чтобы туда никто не забрался ночью, ведь мы храним там деньги.

– Отлично, – согласился Йен.

– Может быть, стоит вернуться и забрать ту девушку со ступенек? – предложил Бакли.

– К черту: – Стивенс покачал головой. – Она – уже отработанный материал. Идите в приемную комиссию и ждите нас там. И никого, кроме нас, не впускайте. – Он повернулся к Фаруку: – Ты знаешь, где она расположена?

Редактор новостей кивнул.

– Тогда мы обо всем договорились. – Стивенс слегка пнул ящик для инструментов. – Забирайте. И если мы не вернемся, то используйте по назначению.

Йен кивнул.

Не сказав больше ни слова, Стивенс исчез. Фарук, помахав на прощание рукой, последовал за ним. Джим смотрел в их спины. И к нему вновь вернулось то самое ощущение, уверенность в том, что никого из них он больше не увидит.

– Пошли, – сказал Йен, и по тону его голоса можно было догадаться, что он думает о том же. – Пора захватывать приемную комиссию.

II

– Они не вернутся, – заявил Джим.

– Прекратите вашу хрень, Шерлок, – фыркнул Бакли.

– Я знаю. Я это чувствую. Я говорил ему.

Фэйт взглянула на часы. Три пятнадцать.

Они сидят здесь уже больше двух с половиной часов. В животе у нее урчало, и ей хотелось в туалет. Йен и Джим уже водили их туда около часа назад, пока Бакли оставался охранять помещение, так что она не будет проситься, пока не подаст голос Недра.