Unknown

- Другая была Лотти. Она была дурочкой, всегда с широкой улыбкой на лице. Мозгов у нее было меньше, чем у овцы. Она вышла через заднюю дверь и забыла, как войти обратно. Сидела на крыльце и скулила, как щенок, пока кто-то не впустил ее в дом. Потом она скулила, чтобы выйти опять. Она была первой. Она умерла от гриппа. Я забыла, когда ушла мама. У нее случился удар, знаешь, когда отец умер. Он хотел сохранить дом, а Эмили не хотела слушать. Я была последней, и я не спорила. Я не была уверена до Шейлы, а потом я знала. Тогда я ушла.

Я сказала «угу» и сделала другую попытку.

- Вы волнуетесь из-за путешествия?

Она покачала головой.

- Этот запах, когда мокро. Казалось, что никого другого это не беспокоило.

- Вы бы предпочли, чтобы приехала Айрин и сама забрала вас?

- Я убирала дома. Так я зарабатывала все эти годы, чтобы вырастить Айрин. Я следила за Тильдой и знала, как это было сделано. Конечно, ее выгнали. Он за этим проследил. Никаких финансовых документов. Никаких банков. Она была единственной потерей. Это был единственный раз, когда ее имя было в бумагах.

- Чье имя?

- Ты знаешь.

Ее взгляд теперь был скрытным.

- Эмили?

- Знаешь, время лечит все раны.

- Это был ваш отец, о котором вы говорили?

- Нет-нет. Его давно уже не было. Это должно быть в итогах, если ты знаешь, где искать.

- Каких итогах?

Ее лицо сделалалось непроницаемым.

- Ты говоришь со мной?

- Ну да. Мы говорили об Эмили, которая погибла, когда упала труба...

Она сделала движение, как будто заперла свой рот и выбросила ключ.

- Я все это сделала, чтобы спасти ее. Мои уста запечатаны. Ради Айрин.

- Что же это, Агнес? О чем вы не должны говорить?

Она насмешливо посмотрела на меня. Я вдруг поняла, что настоящая Агнес Грей была со мной в этой комнате. Она говорила абсолютно разумно.

- Ну, я уверена, что ты очень хорошая, дорогуша, но я не знаю, кто ты такая.

- Я — Кинси. Я знакомая вашей дочери. Она волновалась, когда вы пропали, и попросила меня приехать и узнать, что происходит.

Я увидела, как поменялось выражение ее лица и она снова заговорила.

- Никто не знал этого. Никто даже не догадывался.

- А, Агнес? Вы хоть знаете, где находитесь?

- Нет. А ты?

Я не удержалась и рассмеялась. Через мгновение она тоже начала смеяться, звук, деликатный, как кошачье чихание. После этого она снова погрузилась в сон.

7

Я спала плохо. Я думала об Агнес, чьи страхи оказались заразными и заставили волноваться и меня. Реальность угрозы смерти наконец достигла моей души, где начала накапливать энергию. Я чувствовала каждый звук, изменение температуры в комнате, перемещение света за занавесками.В 1.00 машина въехала на парковочное место недалеко от моей комнаты. Я вскочила и наблюдала в щелочку, как парочка вылезала из нового «кадиллака». Даже в глубокой тени я видела, что они пьяны и цепляются друг за друга. Мое волнение усилилось после того, как они зашли в соседнюю комнату. Конечно, будь они убийцами, они не стали бы откладывать мою кончину ради шумного совокупления, которое началось в ту же минуту, как закрылась дверь. Кровать стала неустанно колотиться в нашу общую стенку. Затишья наступали только тогда, когда дама давала советы своему незадачливому партнеру.

- Прыгай сюда, как собачка,

или

- Сунь эту старую лысую штуковину туда.

По мою сторону стены картина с лосем тряслась и плясала. Мне пришлось протянуть руку и делжать ее, чтобы она не свалилась мне на голову. Женщина стонала, было больше похоже, что она рожает, чем занимается любовью. Темперамент нарастал. В конце она взвизгнула, но я не поняла, она кончила или свалилась с кровати.

Через некоторое время через стену потянулся табачный дым, и я услышала их бормотание.

Через двенадцать минут все началось сначала. Я встала, сняла картину со стены, положила по носку в чашечки своего бюстгальтера и обвязала его вокруг головы. Не очень помогло.

Я лежала, с конусами над ушами, как пришелец, удивляясь специфике человеческих занятий сексом. Мне было бы о чем рассказать по возвращении на свою планету.

В 4.45 я оставила всякую надежду уснуть. Приняла душ и вымыла голову, вернувшись в комнату, завернутая в местное полотенце, размером с салфетку. Когда я натягивала одежду, она пела на разные голоса, а он тявкал, как лиса. Никогда не слышала столько вариаций слова «ох».Я закрыла за собой дверь и двинулась через парковку.

Запах пустыни был сильным: сладкий и холодный. Небо еще было черным, с темно-красными полосками, прорезавшими низкие облака на горизонте. У меня слегка кружилась голова от недосыпа, но я не ощущала никакой опасности. Если бы кто-то ждал меня в кустах с узи, я покинула бы этот мир в состоянии возвышенной невинности.

Вывеска мигала зеленым неоном, представляя слово «кафе» в виде спирали, похожей на выдавленный зубной гель. Мне была видна официантка в бледно-розовой униформе, которая зевала и почесывала спину. Шоссе было пустым, и я пересекла его в удобном месте.