Unknown

— Перестань паясничать! На-ка вот лучше, почитай, это как раз по твою душу. Ты же у нас главный специалист по части «сбрендивших» клиентов. Правда, на этот раз крыша поехала не у владельца, а у самого телевизора.

Он передал мне написанное на тетрадном листке письмо, и я прочёл следующее: «Здравствуйте, уважаемые товарищи специалисты из телевизионного ателье! Пишет вам радиолюбитель из деревни Большое Гридино Егорьевского района. От нас до Москвы больше ста вёрст, и телевизионные передачи до нас не доходят. Многие мужики привозили в деревню телевизоры, устанавливали антенны даже на пожарной каланче, но всё равно ничего не получалось. Так это дело и бросили. А я выписываю журнал «Радио», и в одном номере описывался случай, когда передачи принимали даже за 160 вёрст, правда, на специальную антенну и с дополнительным усилителем. Я точно по описанию соорудил такую антенну, сделал дополнительный усилитель, купил старый, без гарантии телевизор «Т2-Ленинград» и после небольшой переделки стал почти регулярно смотреть передачи первой программы. Вот уже, если не соврать, целый год смотрю. Иногда, правда, очень плохо бывает видно, как будто снег идёт на экране, но это ничего, можно терпеть. А с прошлой недели с телевизором что-то случилось непонятное. Он вдруг ни с того ни с сего во время передачи начинает говорить по-немецки, а иногда даже по-немецки поёт. Я, правда, немецкий язык совсем не знаю, только в школе проходил, но что телевизор говорит и поёт по-немецки, догадаться могу. Уважаемые товарищи специалисты! Как вы думаете, что это такое случилось с телевизором? Или может на телецентре какие-то специальные опыты проводят? Очень прошу вас подсказать мне своё мнение по этому вопросу. С нетерпением буду ждать вашего ответа. С глубоким уважением, Иван Фролов».

Я внимательно перечитал письмо ещё раз, отложил его на край стола, почесал в затылке и пожал плечами.

— Ну, что скажешь, академик?

— Просто не знаю, что и подумать. Судя по самому письму, не похоже, чтобы хозяин свихнулся или просто хочет над нами подшутить. С другой стороны, с чего бы это наш советский телевизор вдруг заговорил по-немецки, и при том только в одной отдельно взятой деревне?

— Вот и я не знаю. А поэтому, мой друг, собирай пожитки, бери ноги в руки и поезжай к товарищу Фролову, чтобы на месте установить диагноз.

— Ну почему опять я?! Как какая-нибудь глупость, так обязательно на мою шею! Давай хоть установим очерёдность!

— Ну, во-первых, ты у нас академик, во-вторых, это «Т2-Ленинград», в-третьих, никто кроме тебя иначе как по-русски ни бельмеса, а ты, насколько я знаю, не один год с живыми немцами работал, так что отличить немецкий от узбекского наверняка сможешь, а в-четвёртых, я уверен, тебе самому будет интересно, что же там на самом деле происходит. Надеюсь, я ясно излагаю?

Последний довод мне и самому показался серьёзным. Было и вправду интересно убедиться, что всё это письмо не выдумка и не розыгрыш, и что налицо какой-то необъяснимый на первый взгляд феномен.

— Ладно, я поеду. Только учти, что Егорьевск — это не Мытищи, так что завтра меня обратно не ждите.

— Ни завтра, ни послезавтра, даже если ты сочтёшь нужным, и через неделю тебя искать не будем, но постарайся выяснить все до конца, а я тем временем свяжусь с Шаболовкой и с НИИ-100. Чем чёрт не шутит, может, они и вправду проводят какие-то эксперименты.

* * *

Деревенька Большое Гридино только называлась «Большое». На самом деле, по нашим подмосковных меркам это была действительно деревенька с двумя-тремя десятками домов. Дом Ивана Фролова мне искать не пришлось: он был единственным, во дворе которого красовалось огромное сооружение — нечто среднее между вышкой для часового и опорой тридцатикиловольтной линии электропередач. Вышку венчала впечатляющая конструкция из нескольких двухэтажных ромбических антенн с рефлекторами и дефлекторами, осуществленная по всем правилам антенной науки и техники.

Я подрулил к калитке дома и посигналил. Первыми на сигнал с воем и лаем выскочили две беспородные дворняги, за ними с интервалом в пять минут появился и сам хозяин.

— Здравствуйте, вы Иван Фролов?

— Ну, я. А вы кто?

— Вы писали письмо в телеателье? Вот я и приехал разобраться, что к чему.

— Вот это да!!! — восхищенно выдохнул Иван. — Я и ответ-то не ожидал получить, а тут вдруг — сами, да ещё на машине!

* * *