Unknown

Вопрос, заданный столь тихо, на мгновение повис без ответа. Джейн сосредоточилась на сэндвиче, пытаясь убедить себя в том, что она сказала правду. Но как это вообще возможно? Запертый в ловушке своего парализованного тела, Уоррен Хойт все еще обладал над ней властью из-за их общей истории. Он видел ее беспомощной и перепуганной, он был свидетелем ее поражения.

- Я не дам ему такой власти надо мной, - ответила Джейн. – Я отказываюсь о нем думать. И именно так должна поступить и ты.

- Даже несмотря на то, что она моя мать?

- Это слово не имеет с ней ничего общего. Она донор ДНК, не более.

- Это имеет большое значение. Она – часть каждой клетки моего тела.

- Я считала, что ты с этим разобралась, Маура. Ты оставила ее позади и поклялась, что никогда не обернешься. Почему же ты изменила свое решение?

Маура опустила глаза на свой нетронутый салат.

- Потому что я прочитала ее письмо.

- Догадываюсь, что она нажала на все нужные кнопки. Я твоя единственная кровная родственница. У нас нерушимые узы. Я права?

- Да, - призналась Маура.

- Она социопатка, и ты ничего ей не должна. Порви письмо и забудь о нем.

- Она умирает, Джейн.

- Что?

Маура взглянула на нее с болью в глазах.

- Ей осталось полгода, в лучшем случае год.

- Выдумки. Она с тобой играет.

- Вчера вечером, сразу после того как я прочла письмо, то позвонила тюремной медсестре. Амалтея уже подписала бумаги, поэтому они поделились со мной ее медицинской информацией.

- Она не упустила возможности, не так ли? Она точно знала, как ты отреагируешь, и расставила ловушку.

- Медсестра это подтвердила. У Амалтеи рак поджелудочной железы.

- Рак не мог бы выбрать более достойного кандидата.

- Это моя единственная кровная родственница, и она умирает. Она хочет получить мое прощение. Она умоляет меня об этом.

- И она ожидает, что ты ее простишь? – Джейн быстрыми яростными движениями салфетки стерла майонез со своих пальцев. – А что насчет всех людей, которых она убила? Кто простит ее за них? Только не ты. У тебя нет на это права.

- Но я могу простить ее за то, что она отказалась от меня.

- Отказ от тебя – единственная хорошая вещь, которую она когда-либо сделала. Вместо того чтобы расти с мамочкой-психопаткой, ты получила шанс на нормальную жизнь. Поверь, она поступила так не потому, что это было правильно.

- И все же, вот она я, Джейн. Жива и здорова. Я росла в достатке, воспитывалась любящими родителями, поэтому мне не о чем сожалеть. Почему бы мне немного не утешить умирающую женщину?

- Так напиши ей письмо. Скажи, что она прощена, а затем забудь о ней.

- Ей осталось всего шесть месяцев. Она хочет меня видеть.

Джейн швырнула на стол салфетку.

- Давай не будем забывать, кем она на самом деле является. Когда-то ты сказала мне, что когда посмотрела в ее глаза, у тебя мурашки побежали, потому что на тебя глядел не человек. Ты говорила, что увидела пустоту, существо без души. Ты сама назвала ее чудовищем.

Маура вздохнула.

- Да, назвала.

- Не входи в клетку чудовища.

Глаза Мауры внезапно налились слезами.

- А через полгода, когда она умрет, как мне справиться с чувством вины? С тем, что я отказала ей в последней просьбе? Тогда уже будет слишком поздно передумать. Вот, что меня больше всего беспокоит. То, что до конца своих дней я буду чувствовать себя виноватой. И мне больше не представится шанс понять.

- Что понять?

- Почему я стала такой.

Джейн взглянуло в расстроенное лицо своей подруги.

- И что это означает? Гениальной? Логичной? Слишком беспристрастной даже когда это идет тебе во вред?

- Преследуемой, - тихо сказала Маура. – Темной стороной.

Мобильник Джейн зазвонил. Когда она вытащила его из сумочки, то произнесла:

- Это из-за работы, которую мы выполняем и из-за вещей, которые видим. Мы обе выбрали эту работу, потому что не относимся к «няшным» девицам. – Она нажала кнопку приема вызова на своем телефоне. – Детектив Риццоли.

- Оператор, наконец, прислал журнал телефонных вызовов Леона Готта, - сообщил Фрост.

- Есть что-нибудь интересное?

- Вообще-то очень интересное. В день своей смерти он сделал несколько звонков. Один – Джерри О`Брайену, о котором мы уже знаем.

- Насчет того, чтобы забрать тушу Ково.

- Точно. А еще он звонил в Интерпол Йоханнесбурга, в Южную Африку.

- В Интерпол? Зачем он туда звонил?

- По поводу исчезновения своего сына в Ботсване. Следователя не оказалось в офисе, поэтому Готт оставил сообщение, в котором сказал, что перезвонит позже. Он так и не перезвонил.

- Его сын пропал без вести шесть лет назад. Почему Готт обратился к ним только сейчас?

- Понятия не имею. А вот по-настоящему интересный звонок. В четырнадцать тридцать он позвонил на номер мобильного телефона, зарегистрированного на имя Джоди Андервуд из Бруклина. Звонок длился шесть минут. Тем же вечером в двадцать один сорок шесть Джоди Андервуд перезвонила Готту. Этот вызов длился всего семнадцать секунд, поэтому она могла просто оставить сообщение на автоответчике.

- На автоответчике не было никакого сообщения, оставленного в тот вечер.