Unknown

* Чжугэ Лян — известный китайский полководец III в., знаменитый умом и хитростью, герой

популярного романа Ло Гуаньчжуна «Троецарствие» (XIV в.).

Как бы там ни было, а существование Небесного дара теперь стало общепризнанным. После того как

гости унесли с собой крашеные яйца и приложения к ним, он уже не мог незаметно расстаться с

жизнью, даже если бы захотел.

Глава 4

ГНУСНЫЙ СГОВОР

Праздник первого месяца тоже прошел. Его полагалось отмечать еще более торжественно, чем первые

три дня, но на сей раз госпожа Ню не очень усердствовала, так как считала, что уже заткнула рты всем, кому надо. На самом же деле рты отнюдь не бездействовали, из них текло, как из гнилых персиков.

И хотя Небесный дар абсолютно никого не задевал, его репутация становилась день ото дня все хуже.

Только человек с самого рождения может снискать себе дурную славу — я никогда не видел

новорожденного щенка или поросенка с плохой репутацией.

«Но что бы люди ни болтали,— думала госпожа Ню,— хорошо, что я взяла подкидыша, а не младенца

от родственников. Чужой ребенок, когда вырастет, будет по крайней мере меньше возжаться с этими

родственниками, да и они будут поменьше внимания на него обращать!» Последнее предположение, в

общем, оправдалось, отчасти из-за этого празднование первого месяца прошло тише, чем обычно. Но

внимание на ребенка все-таки обращали, это причиняло известные хлопоты. Быть героем совсем не

легко.

Трудностей у Небесного дара все же было немало. Согласно представлениям кормилицы Цзи, младенца

следовало класть в мешок с песком или отрубями. Так растили детей в деревне, откуда вышла

кормилица. Некоторые не хотели жить в этих мешках и умирали — ну что ж, по крайней мере хлопот

меньше. Небесный дар рос в семье чиновницы, поэтому был избавлен от песка и отрубей, но зато его

туго пеленали — совсем как солдатские икры обмотками. Госпожа Ню полагала, что тогда ноги у него

не будут колесом, а в результате они оказались перекрученными, так что он никогда не мог по-

человечески пробежать стометровку. Непродуманные благие намерения делают людей инвалидами.

Поскольку руками и ногами он не мог шевельнуть, оставалось упражнять свое тело плачем. Но это тоже

не позволялось: при каждом звуке его рот мигом затыкали грудью, так что плач превращался в

хрюканье, как у истомленного поросенка. Во-первых, ребенок не должен плакать, а во-вторых, незачем

беречь молоко кормилицы: госпожа Ню никогда не упускала того, что. ей принадлежит. Плач истощает

силы ребенка, а экономия на уже оплаченном молоке не может быть оправдана никакими

экономическими теориями. Госпожа вроде бы понимала, что ребенку в надлежащее время полезно

поплакать, но, когда она видела набухшие груди кормилицы и вспоминала о ее месячном жалованье,

она невольно вскрикивала:

— Цзи, дай ему скорей пососать!

Деньги могут заставить человека не только говорить, но и молчать, как Небесного дара,— в этом нельзя

винить одну госпожу Ню.

Итак, руками и ногами шевелить нельзя, звуков издавать тоже, поэтому у Небесного дара остался

единственный способ для демонстрации своей активности — класть кучки. Но и тут надо было знать, на

кого нарвешься, потому что госпожа Ню ради таких случаев давно приготовила разных крепительных и

слабительных: «драконовы пилюли», «горсть золота», «семь жемчужин», «волшебная киноварь» и еще

бог знает что. Чуть ребеночек заболеет — и все в него вливается! Так что по-настоящему единственным

способом сопротивления для Небесного дара осталось непротивление. Лежать и крутить глазами

оказалось гораздо лучше, чем активно демонстрировать свое недовольство.

Смирившись со своей судьбой, Небесный дар с утра до вечера ел и спал, спал и ел. Когда не спал —

крутил глазами, а пососать кулаки или подрыгать ножками было совершенно несбыточной мечтой. В

результате он растолстел и стал еще солиднее. Госпожа Ню даже прозвала его «мой дорогой

толстячок». Если бы его собирались заколоть и съесть, лучшего объекта не нашлось бы. Правда, я далек

от мысли приписывать госпоже Ню такие варварские намерения, но факт остается фактом: она была

очень довольна тем, что он располнел.

Кормилица хоть и старалась вовсю, но не была (и не должна была быть) в восторге от того, что из-за

нескольких юаней в месяц ее собственный ребенок сидит голодным в мешке с песком, а она

выкармливает чужого ребенка. Не имея возможности высказать свои обиды, она иногда, опасливо

оглянувшись, вымещала их на Небесном даре. Например, давала ему пару шлепков или долго не меняла

мокрые пеленки. Это были не постоянные уроки, но раз-другой в день случались обязательно. Мы вовсе

не драматизируем их, а просто хотим подчеркнуть, что жизнь — это закалка.

Старая служанка Лю могла не иметь никакого касательства к Небесному дару, но все же рвалась вперед,

хотя он и не просил об этом. Хозяйка считала, что таких людей, как тетушка Лю, на свете совсем

немного; другие тоже считали, что в ней немало достоинств, но в целом видели в ней прихвостня.