Unknown

оказались грязные уши — эти мужчины просто невозможны! Тетушка Лю, в общем, в порядке, но часто

зевает. Госпожа любила, чтобы все в доме вставали рано, считая это залогом бодрости, но, к

сожалению, некоторые люди от раннего вставания лишаются всякой бодрости: идеалы вечно приходят

в противоречие с действительностью! Кормилица Цзи выглядит недурно, но почему-то сумрачна:

наверное, вспомнила о собственном ребенке. Ну, тут уж она сама виновата. Небесный дар еще спит, но

его обмундирование приготовлено давным-давно, причем все новое. На голове — красная шапочка, к

которой приколота золотая брошь с изображением бога долголетия Шоу-сина. Эта брошь здесь

совершенно ни к чему, зато свидетельствует о богатстве.

Прием парада закончился, а еще не рассвело. При свете свечей госпожа Ню принялась разглядывать

подарки. Большинство друзей господина Ню были торговцами, поэтому они прислали главным образом

застекленные картинки и парные надписи. На картинках чаще всего изображался весенний рассвет на

дамбе Су*, поросшей ярко-зелеными ивами. На дамбе стояла огромная (на голову выше ив) девушка

под зонтиком и глядела в ярко-синюю воду. Эти краски даже завораживали, если смотреть на них не с

художественной точки зрения; во всяком случае, господину Ню они нравились. Рамки были разные: из

пестрого бамбука, под черное дерево, позолоченные и так далее. Госпожа Ню выше всего оценила

картинки в позолоченных рамках и велела Тигренку повесить их в главной комнате, а остальные — в

боковых.

* Дамба Су находится в красивейшем китайском городе Ханчжоу на берегу Западного озера (Сиху) и

названа в честь знаменитого поэта XI в. Су Ши.

Параллельные надписи были написаны как будто одним почерком и почти не различались по смыслу.

Чаще всего попадались такие: «Торговля процветает среди всех четырех морей. Богатство озаряет все

меж трех рек». Госпожа велела повесить их в боковые комнаты, потому что не любила парных надписей

и не считала их связанными с ребенком.

Подарки, присланные родственниками, по большей части были более практичны: костюмчики,

шапочки, туфельки, куски материи. Согласно правилам, роженице полагалось дарить пирожные из

пшена и паточный сахар, но их никто не нес, так как все знали, что госпожа Ню рожала не сама. Она

тоже осталась довольна, ибо ей эти примитивные сласти были не нужны, а зря услаждать кормилицу не

хотелось.

Когда все подарки были разложены на столе в главной комнате, пришел повар и начал рубить мясо.

Услышав этот стук, соседские собаки, отнюдь не избалованные вниманием, разом подняли лай, а

госпожа Ню удовлетворенно вздохнула. Вот теперь все было как надо: если хочешь завоевать уважение

соседей, надо совершить что-нибудь такое, чтобы даже их собаки залаяли.

Почти никто не знал, отчего у тетушки Лю красные пальцы. Дело в том, что она окрасила в счастливый

красный цвет множество яиц, и, если бы яйца умели гордиться, они оценили бы ее подвиг. Эти

маленькие безглазые «существа» сейчас выглядели очень торжественно, казалось, понимая, что они

имеют благоприятный смысл. Тетушка Лю положила их на медный поднос, и они лежали там, как

таинственные драгоценности,— свежие, яркие, круглые, несущие в себе пожелание вечной

непрерывности рода: «Потомков на десять тысяч поколений». Потом она вместе с госпожой

внимательно изучила другие символические предметы, полагающиеся во время празднования первых

трех дней: старинные монеты с квадратными отверстиями, перья зеленого лука, полынную воду и

прочее*. Все это было разложено по обе стороны от Небесного дара с исключительной серьезностью,

потому что начало новой жизни, на которую возлагается столько надежд,— не менее важная акция, чем

выступление целой армии.

* Считалось, что монеты сулят богатство; лук — ум (оба эти слова по-китайски произносятся

«цун»); полынная вода — способности, поскольку «полынь» и «талант» пишутся похожими

иероглифами. Кроме того, полынь наделялась свойством отпугивать нечисть.

После восьми утра начали прибывать гости. Госпожа Ню встречала их с улыбкой, в которой таились и

милосердие, и благодарность, и слезы, а на самом деле она смеялась про себя, чувствуя, что сумела

показать свою силу, свое превосходство над всеми окружающими. С гостями победнее она была

особенно ласкова, как будто они пришли умолять об отсрочке долга, а она милостиво соглашается на

это. Интересно, что она вовсе не приглашала их, они сами явились засвидетельствовать свое уважение и

даже принесли кое-какие подарки. Госпожа Ню не могла не оценить их усилий, без этого она не была

бы сильной личностью, но чувствовала, к примеру, что халат тетушки Ван только что выкуплен из

ломбарда, а вместо него туда положены другие вещи; серьги Ли Третьей не серебряные, а латунные с