Unknown

Сегодня одна из худших фотосессий с момента, когда я начала их около года назад. Мама — полная заноза в заднице с ее бесконечными просьбами. Отец — бесполезный подножный коврик у двери, который делает все, что она ему говорит, а дети… Я ненавижу так говорить о невинных детях, но они не фотогеничны. Иногда такое случается, и обычно я в состоянии сделать лимонад из лимонов. Я делаю все, что могу с этими двумя и заканчиваю мои «денежные снимки» за первый час, но мама этого не слышит. Она заставляет нас мучиться еще два бесконечных часа, после чего ее близнецы полностью выжаты, и я жалею, что не держу водку в студии.

К моменту, когда они наконец-то уходят, мне почти жаль детей, которым придется с ней расти, и жаль мои потерянные три часа, я никогда не соглашусь работать с ней. Мое тело ужасно болит, что я еле в силах покинуть студию за два часа до вечеринки-сюрприза Джулии, и направляюсь домой, в дом, который бабуля оставила мне, когда умерла.

Мне нравится, как бабуля с любовью восстановила дом тридцатых годов, комната за комнатой, пока все 186 квадратных метра дома не засияли новыми полами, краской и окнами, некоторые из них шедевры витражного искусства, которые она нашла в антикварных магазинах и гаражных распродажах.

Она предпочла пустынный ландшафт газону, так что нам не приходилось косить траву в самый разгар лета. Кактус и гравий не требуют много внимания. Бабуля была права на счет этого, хотя, она была права практически во всех ситуациях. Мне понадобилось четыре года после ее смерти, чтобы переехать в большую спальню, которая раньше принадлежала ей, но больше всего она ненавидела бесцельную сентиментальность, она бы очень расстроилась, узнав, что я осталась жить в своей скромной спальне, когда ее спальня простаивает зря.

Лорэн помогла мне переделать ее спальню, и вытирала мои слезы, когда я паковала вещи бабули и жертвовала их нуждающимся. Она всегда отдавала деньги, которых у нее почти не было, чтобы помочь людям, которым в жизни повезло меньше чем ей, не говоря уже о том, что она подобрала брошенного у церкви ребенка, и вырастила, как своего.

Я держала ее лучшие украшения рядом с фотографией ее родителей, родных и двоюродных братьев и сестер, все из них уже умерли. Они были близкими родственниками, которых я когда-либо имела, несмотря на то, что никогда их не встречала. Я берегу эти фотографии, как самые дорогие из моих вещей.

Я вышла на крыльцо, где нашла корзинку, оставленную Лорэн, с солью «Ипсом» и другими средствами для ванной. Я застонала от предвкушения погружения в бабулину чугунную ванную, на львиных лапах, потому что этот день был настоящей мукой. Приготовив себе высокий бокал вина и тарелку с крекерами, сыром и виноградом, я затеяла собственную вечеринку.

Разложив провизию на подоконнике в ванной, я зажгла несколько свечей и растворила подарки Лорэн в ванной, над водой поднимался сладковатый пар. Перед тем, как погасить свет, я сбросила свои ковбойские сапоги и платье с нижним бельем. Краем глаза я заметила отражение моей попки в зеркале и вскрикнула при виде синяков в форме пальцев, которые так контрастно выделялись на фоне моей бледной кожи. Повернувшись к зеркалу, я заметила синяки на бедрах и груди, и меня пробрала дрожь от воспоминаний, о том, как он ко мне прикасался в своем всепоглощающем голоде. Спасибо, что не оставил синяков там, где окружающие могли бы их заметить.

Мои соски затвердели, и мой клитор начал оживать, направляя меня в раздумья, откуда во мне еще остались силы после вчерашней ночи. Погружение в горячую воду было сродни оргазму, получаемому о того, каким же все-таки Блэйк Дэмпси был охуенным. Если бы моя бедная, измученна плоть могла петь от удовольствия, она бы надрывно пропела от того, как же здорово ощущается горячая вода с солью «Ипсом».

Я откидываюсь на подушку, которую недавно приобрела для ванной, и тянусь за своим бокалом. Прошло пару часов с момента, как я разложила все действия, которые происходили прошлой ночью. И разрешила своим мыслям вернуться в бар. К воспоминаниям о том, как он пил свое пиво, после моего приглашения, к тому, как он хрипло шептал, чтобы я следовала за ним до дома. Как он настаивал на том, чтобы накормить меня прежде, чем мы это сделаем, и как он полностью удалил все мои воспоминания о других мужчинах той невероятной ночью.

Как последнее ему удалось? Хорошо, Члену это удалось. Эта мысль вызвала во мне смех. Я должна признать, что думала, что Лорэн преувеличивает. Ее описания Члена оказались справедливыми. Мысли о нем бросают меня в дрожь. Он заставил меня почувствовать себя только что лишенной невинности девственницей, когда проделывал свой путь в мое протестующее тело. Битва была эпической, а мои реакции неожиданными. Я никогда еще не кончала только от предварительных ласк. Обычно мне требовалось гораздо больше, чем это, но не с Блэйком. Не с его Членом, который пробился ко всем моим нервным окончаниям, оставив меня в порочной ярости оргазма.