Unknown

— Похвальное стремление, можно не сомневаться. Но в данном случае мы не уверены, что вам с самого начала следовало действовать подобным образом.

Таркин приготовился ответить, широко расставив ноги и крепче упершись сапогами в палубу мостика.

— У вас все в порядке? — спросил Амедда, прежде чем Таркин успел произнести хоть слово. — Постоянно идут помехи — как будто голокамера трясется.

Таркин с трудом удержался на ногах.

— Стратегическое командование Салиента до сих пор пытается глушить нашу связь.

— Что ж, пока что превосходство на вашей стороне, — буркнул Амедда.

На самом деле несколько стандартных недель в системе Салиент стали для Таркина одним из самых яростных сражений, в которых он участвовал после Войн клонов, уже принесшим больше потерь, чем некоторые из его кампаний по искоренению окопавшихся на Западных рубежах сепаратистов.

Космос за иллюминаторами корабля перечерчивали разрушительные энергетические лучи и освещали короткие вспышки взрывов. Военные корабли Салиента находились слишком далеко, чтобы их можно было увидеть невооруженным глазом, но экраны и голопроекторы на мостике звездного разрушителя показывали четыре крейсера, выпускавшие ионные и турболазерные залпы по эскадрильям истребителей АР-170 со звездных разрушителей более старого поколения — типа «Венатор», — наконец прибывших с Телоса в поддержку «Исполнительнице».

Да, Салиент-2 был поставлен на колени, но до размещения на планете гарнизона штурмовиков могли потребоваться месяцы борьбы с группами партизан. В результате непрерывного обстрела с имперских военных кораблей наконец-то удалось одолеть планетарный щит, и как только были уничтожены генераторы и наземные турболазеры, правительство запросило прекращения огня, чтобы предотвратить дополнительные жертвы среди гражданского населения. Как отметил Амедда, местные жители сделали лишь хуже себе и Таркину, уничтожив практически все, имевшее промышленную, сельскохозяйственную или коммерческую ценность.

То же самое произошло на спутнике Эпифани, и там тоже Таркину не хватало средств для введения оккупационных войск. Не мог он позволить себе и оставить у Эпифани один из кораблей, чтобы тот послужил чем-то вроде сторожевика. На Салиенте-1, самой внутренней из обитаемых планет системы, имелось лишь несколько крупных населенных пунктов, но местное ополчение уже готовилось к затяжной наземной войне.

— Салиент-два уже на грани, — сумел проговорить Таркин, с трудом удержавшись после очередного выстрела истребителя по «Исполнительнице». — Нам нужны дополнительные батальоны штурмовиков.

— Это невозможно, губернатор, — покачал огромной головой Амедда. — У нас попросту нет такого количества штурмовиков. Если, конечно, не предлагаете послать курсантов из академий.

— Почему бы и нет, визирь? Тренировка в боевых условиях им не помешает.

Амедда хотел что-то сказать, но передумал и начал снова:

— Вы уверены, что у вас все в порядке? Ваше изображение постоянно дергается.

Таркин понял, что пытаться оставаться неподвижным на мостике бессмысленно.

— Возможно, с одного из командных постов передача будет лучше.

— Пожалуйста, поторопитесь, губернатор, — устало вздохнул Амедда. — У меня полно дел.

«Например, вылизать своим раздвоенным языком сапоги Императору», — подумал Таркин, спускаясь к ближайшему командному посту. Опершись на пульт, он загнал под него носки сапог.

— Все равно дергается, но уже получше, — сказал Амедда.

— Надежную оккупацию не обеспечить без достаточных сил, — продолжил Таркин с того места, где остановился. — Если не можете выделить штурмовиков, пришлите хотя бы звено СИД-истребителей.

Амедда гневно опустил рога:

— Вы слишком многого требуете. Их еще меньше, чем солдат.

— Если бы я не знал вас, визирь, — поморщился в камеру Таркин, — я мог бы подумать, что вы саботируете мою борьбу.

Голубые глаза Амедды расширились.

— Напротив, мы делаем все возможное, чтобы поддержать ваш авантюризм.

— Авантюризм? Так это теперь называется?

— Можно проще — вызывающее поведение. Сенат негодует.

— Сенат — фикция, визирь, — презрительно бросил Таркин. — Императору вовсе не грозит бунт. Более того, мое вызывающее, как вы выражаетесь, поведение — часть той цены, которую приходится платить за завершение проекта боевой станции.

— Возможно, это и так, — согласился Амедда, — но другие участники проекта исполняют свои обязанности, не требуя невозможного.

«Кренник», — догадался Таркин.

Амедда стал сторонником инженера. Возможно, они даже объединили усилия с целью ослабить его, Таркина. Амедда никак не мог знать о роли, которую сыграл Кренник в превращении Салиента в поле битвы, но говорить об этом было явно не в интересах Таркина.

— Вы утверждали, что моффам можно доверить управление секторами, — говорил Амедда, — а на деле оказывается, что вы не в состоянии покорить даже одну звездную систему без помощи Корусанта.

Таркин выпрямился во весь рост, скрестив руки на груди.

— Вся система Салиент скоро будет принадлежать Империи, с вашей помощью или без нее.

Амедда оскалил острые зубы:

— Обязательно уверю в этом его величество Императора.