Unknown

- Сэр, капрал Сигурдсон сказал, что скоро закончит, и я предложил провести небольшую разведку, чтоб узнать, как у вас дела и стоит ли ждать вашу машину назад. – Невозмутимо пояснил коммандос. – Господин капрал разрешил. Я взял двух стрелков, водителя, и выдвинулся. Ну а когда мы увидели, что вам нужна помощь – я настоял на её оказании. Сэр.

- Если б вы потеряли броневик, вся группа погибла бы, понимаете?

- Да, сэр. Поэтому мы действовали осторожно. Всё получилось.

- Ох… - Томас приложил ладонь ко лбу. – Скажите… вы шотландец или ирландец?

- Шотландец, сэр. – Кажется, автоматчик усмехнулся. – Моя фамилия – МакПрайз.

- Тогда ясно. А как там… пилот?

- Я спрашивал у доктора, сэр. Он говорит – если не считать руку и рёбра, раздроблена правая ступня и сломаны обе голени. Но переломы «чистые», кроме ступни всё срастётся без проблем.

- Пон-нятно… - Лейтенант обмяк и чуть было не вырубился. Отключиться ему помешал возглас на хемрийском, донёсшийся из кабины. Офицер разобрал одно слово - «самолёты».  Слабость как рукой сняло. Он и сам не понял, как очутился рядом с водителем, опираясь о свободное кресло. Рядовой-хемриец, отчего-то улыбаясь, показывал пальцем вверх. Наклонившись всем корпусом и вывернув шею, танкист разглядел, на что он указывает – и понял, чему солдат радуется. По лазури безоблачного неба им навстречу мчались три тройки узкокрылых истребителей, держа идеальный строй клина. Силуэты их опознать не составляло труда – «Огнеплюи» Королевских ВВС. Они, почти не двигая крыльями, на глазах снижаясь, со свистом промчались над броневиком. А через полминуты сзади донеслись взрывы и длинные, раскатистые очереди автоматических пушек. Очевидно, можно было больше не бояться, что сельджукские пехотинцы организуют погоню…

- Или Господь прислал своих ангелов в самом удобном виде, или штаб направил помощь, когда мы сообщили о налёте… А Марсад с ними связался позже, и дал наши координаты. – Том устроился на сиденье возле водителя, обмяк, словно в нём кончился завод. – Мне, честно, всё равно. Главное – сегодня, похоже, у нас больше никто не умрёт. Правда, здорово, парни?...

Конец.