Unknown

- В принципе, так и есть. – Настя заложила руки за голову – полулежать на койке, упираясь затылком в стену купе, было не слишком удобно. – По материнской линии предки ещё в восемнадцатом веке в Поволжье перебрались. А вот по отцовской – не так давно. Скажи спасибо Великой войне - без неё и меня бы, выходит, не было. Когда в пятнадцатом году французы и англичане подходили к Берлину, всех, кто мог держать оружие, гребли в ополчение. Остальных эвакуировали на Восток, в тыл, а потом дальше, в союзную Россию. Прадедушка Йозеф по возрасту как раз на службу годился – ему исполнилось восемнадцать. – Лучик света пробился сквозь занавески, скользнул по лицу девушки – и её очки привычно сверкнули. - Но у него была больная нога, правая – он носил на ней железную скобу и сильно хромал. Потому, хоть и просился в добровольцы, а угодил под эвакуацию. Но без дела дед Йозеф сидеть не мог – тут мы с ним похожи. Он начал писать статьи и заметки в военную газету. Да так здорово писал, что его приметили в Третьем отделении. Забрали в Москву, работать в отделе военной и политической пропаганды. Он там живо сделал карьеру, влюбился, женился… И после войны так в России и остался. Но всегда считал себя немцем, и с роднёй в Рейхе связи поддерживал. Потомкам тоже завещал. А с учётом того, что потомки по обе стороны границы обычно работали в полиции, от этих связей была немалая польза…

Сойдя на перрон в Троицке день спустя, Николай ощутил себя дикарём, которого цивилизованный путешественник привёз к себе на родину. Город по российским меркам был невелик – куда меньше того же Ташкента. Зато в нём были мощёные камнем улицы, по которым ездили паровые экипажи, каменные и кирпичные дома, лавки с яркими вывесками на русском языке… Всего этого Дронов не видел, пожалуй что, с детства. Шагая за Настей в сторону маленького городского порта, офицер размышлял о том, что вся его взрослая жизнь прошла на воинской службе, в военных городках и гарнизонах, в занятых русской армией азиатских крепостях, в полевых лагерях. Он не жалел об этом, но странно было сознавать, что к тридцатому году жизни ему не довелось повидать и десятой части родной страны. Лёгкая растерянность спутника не укрылась от сыщицы – она ничего не сказала, но очень ласково взяла его под локоть. И не отпускала до самого трапа.

Место для них оказалось зарезервировано на грузовом дирижабле, который шёл куда-то в восточные земли Германии с грузом тканей. На верхней палубе судна имелось несколько двухместных жилых кают, одну из которых и выделили важным пассажирам. В каюте их ждал сюрприз – на одной из коек лежал большой бумажный пакет, перевязанный простой верёвкой. Никаких надписей на пакете не было, однако Настя явно знала о его содержимом. Сбросив с плеча ранец, она попросила Дронова на минутку выйти в коридор. Майор послушался – и простоял в холодном коридорчике добрую четверть часа.

- Можешь заходить. – Донеслось, наконец, из-за тонкой створки. Николай развернулся, сдвинул дверцу, шагнул через порог. Не пытаясь скрыть удивления, вскинул брови.

- Ну как? Хорошо сидит? – С умеренно-пугающей улыбкой поинтересовалась Анастасия. Вопреки ожиданиям майора, на девушке был мундир – низкий кивер, долман, лосины, сапоги чуть выше колена, всё иссиня-чёрное. Плюс белые перчатки и немного серебра – шитьё, шнуры долмана, эполеты, кокарда, оправа очков. Когда Николай вошёл, она эффектным жестом набросила на плечи короткий, до талии, плащ с серебряной застёжкой. Мундир сидел по фигуре сыщицы просто превосходно, о чём Дронов и поспешил сообщить – на такие вопросы вообще стоит отвечать без задержки.

- Какой-то из уланских полков? – Уточнил Николай, когда они присели на свои койки, друг напротив друга. – И эполеты лейтенанта? Ну, поручика, на старые деньги. Извини, эмблему не узнаю…

- Чёрные уланы. – Кивнула сыщица. – Старейшее в Германии воинское подразделение, где служат женщины, ещё с девятнадцатого века. Я подумала, что немного конспирации не помешает. Мы ведь не знаем, с кем имеем дело, так что попробуем сбить потенциальных наблюдателей с толку, самую малость. Только в людных и публичных местах. Не переживай, от тебя много не потребуется, как я и обещала. Ты останешься собой – офицером союзной державы, который приехал для обмена опытом и по личным делам. А вот я стану лейтенантом Анной Тельман, твоим переводчиком, гидом и телохранителем. По второму пункту, правда, могут возникнуть проблемы – я в Берлине не бывала с детства. Но тебя же устроит экскурсия только по самым известным достопримечательностям? – Улыбнувшись чуть шире, она подмигнула.

- Вполне. – Николай ответил усталой, но искренней улыбкой. – А это не рискованно – брать фамилию самого канцлера Германии? Ведь суть, так понимаю, в том, чтобы я привлекал больше внимания, чем ты.