Unknown

  На другой день Тиса вновь соизволила покормить рысака, для этого проредила Камиллины припасы. И на следующий тоже. И следующий. Это были дивные вечера, проведенные с любимым человеком. Большего счастья Тиса не знала. Они кормили древнего, потом шли гулять, куда глаза глядят (лишь бы вместе), оставив лошадей плестись за ними следом.

  И сегодня с самого утра Тиса уже ждала вечера. Слава Единому, было чем заняться, иначе время тянулось бы растопленной на солнце карамелью.

  Лекарь с благоговением открыл коробочку и показал помощнице ее содержимое. Порошок из драконьих скорлупок отливал жёлтым перламутром и имел странный запах, немного похожий на запах корня сельдерея.

  - На, держи, - старик передал Тисе коробочку. - Теперь, как я показывал, осторожно продолжай помешивать отвар одной рукой, другой по крупицам сыпь порошок. Да куда ж ты столько-то?!

  - Ой! - воскликнула Тиса, заметив, как зелье поднялось розовой пеной до самых краев кастрюли и чуть не перелилось за края.

  - Горе луковое. Кому долдоню? По крупицам!

  - Я случайно.

  Пена опала, и Войнова аккуратно стряхнула с коробка в клюквенное варево порошок, продолжая гонять половник по кругу.

  - Вот, - одобрительно крякнул лекарь. - Другой компот.

  За два часа, пока Тиса сыпала в силуч порошок, у нее устали руки и затекли ноги. Зато удовлетворение казалось неимоверным. Прям перед ней, под ее руками создавался напиток поразительной силы. Это ли не чудо?

  И когда зельевары составили кастрюлю на табурет, Тиса разогнула спину и тыльной стороной ладони протерла мокрый лоб.

  - Что, дочка? - лукаво усмехнулся старик. - Это тебе не чаек заваривать? Трудная задачка-то?

  - Трудная, дед Агап.

  - Молодец, на этот раз неплохо справилась, и полностью сама все сделала.

  Тиса счастливо улыбнулась.

  - Дадим силучу остыть, пару дней настояться, затем процедим и разольем по склянкам.

  Уставшие, но довольные, девушка и старик сбросили с себя передники и покинули на время жаркую кухню, перейдя в комнатку лекаря.

  - Глафира, накрывай обед победителям! - распорядился Агап. Он подмигнул Тисе и предложил девушке присесть на топчан.

  Войнова с удовольствием приземлилась на старенькое покрывало, ощущая ноющую боль в мышцах.

  - Быстро мы в этом году управимся, - сказал старик, потирая худые коленки руками. - Завтра я у брата буду, а послезавтра продолжим.

  После обеда Тиса покинула лечебный корпус триумфальной походкой, хоть и слегка пошатывающейся. Неся себя с достоинством, девушка внутренне улыбалась своему успеху в зельеварении.

  Оказавшись в родных стенах, мурлыкая себе под нос панокийскую мелодию, Тиса взялась перебирать обувь. Летнюю чищенную спрятала на полки в кладовой. Осеннюю, не требующую починки, отдала новобранцам на чистку. А две пары отцовских сапог и свои ботинки отнесла Зошику на подбой и штопку. Конюх принял работу, глянув на молодую хозяйку:

  - Все смастерю, Тиса Лазаровна, лишь бы ваши очи всегда сияли, как сейчас.

  Тиса неожиданно смутилась. И Зошик довольно засверкал зубом.

  - Счастливая женщина, что яхонт сверкает, не спрячешь, - подмигнул лукавец.

  Вот так, оказывается, у нее на лице уже все написано, - подумала девушка, шагая обратно в дом. Не удержалась, рассмеялась сама своим мыслям. Проходящие мимо Тисы девушки из прачечной повернули головы, наверняка уже сомневались в душевном здравии капитанской дочери.

  'Трихон' - как же много это имя значило для нее. Он не похож на других. Тиса вспомнила, как рассказала шкалушу о древоеде. Она боялась заметить кровожадный азарт в глазах Трихона, такой, какой она видела у Витера. И с облегчением вздохнула, когда он просто сказал: 'Будет лучше, если в Увеге о ящере никто не узнает'. Все верно, шкалуш не рассказывал о рысаке в части, почему она решила, что к древоеду его отношение будет иным?

  В холле Тису остановила Камилла. Оказывается, пока ее не было, прибегала гимназистка с запиской от Ганны. Войнова развернула лист и прочитала аккуратные строчки. Ганна собиралась прийти завтра к ней на чай. Но это будет завтра. А до завтра еще есть вечер. Вечер с Трихоном.

  Перед выходом Тиса промокнула губы бальзамом и улыбнулась своему отражению. Зошек прав. 'Очи' действительно блестят. Счастье снова переполнило ее сердце, разбежалось мурашками по телу, когда она увидела знакомую фигуру у крыльца. Трихон слегка склонил голову, говоря взглядом лучше слов. Миновав проходную, они выехали за ворота. И лишь обогнув часть, скрытые разросшимся ракитником, позволили себе приблизить лошадей и протянуть друг другу руки. Пальцы сплелись в ласковом касании. Тиса сама не знала, почему желает хранить отношения в относительной тайне. А Трихон не спрашивал, просто поступал так, как она хотела.

  Разомкнув руки с сожалением, они продолжили путь.

  - В детстве я любила прятаться вон там, у старой стены, - Тиса показала Трихону тыловую стену военной части, утопающую в непролазной чаще терновника. - Я любила истории о старой крепости и часто представляла себе, как она выглядела, когда была целой.

  - Судя по размеру камней в кладке, это был неприступный бастион, - предположил Трихон.