Unknown

Я старательно гнала от себя опасные мысли все два часа до обеда, но не могла перестать посматривать в сторону кабинета начальника, дожидаясь, когда Ваня его покинет. Хотела увидеть его еще разок и удостовериться, что мне он не причудился, но ровно в час дня Катерина плюхнула на стол мою сумку, чтобы поправить платок на ручке и велела мне переобуваться, да побыстрее. Покидая приемную, я напоследок меланхолично глянула на закрытую дверь, за которой глуховато звучали мужские голоса. Слов было не разобрать.

***

У Лоны был третий размер груди, а у меня — ни одного платья. И если вы не усмотрели связь между высказываниями, то плохо искали.

По случаю «согласия невероятной девушки» Роман пригласил нас всех отметить знаменательное событие — помолвку. То есть мы с Лоной против толпы друзей Романа. Ой, я что сказала «против»? Впрочем, так оно и было. Немного погодя, вы поймете почему.

Начну с того, что я всегда ненавидела клубы. Заочно, разумеется. Ну что мне было там делать, сами посудите? Я не умела двигаться в такт музыке, флиртовать и делать селфи уточкой. Какой уж там клуб! Чуть было не отказалась от приглашения, но вспомнила, насколько опасны собачьи стаи (а пропитанная тестостероном и алкоголем толпа даже хуже), и согласилась из страха за Лону. И девчонок с работы позвала: Ритку и Иринку. Они не горели желанием утихомиривать юнцов, но я так умоляла, что они согласились при условии, что вся выпивка за счет жениха и невесты.

Клуб, как нам сказали, очень приличный, и наряд надлежало подобрать под стать. Однако, как ни удивительно, проблемы возникли не только у меня. Лона, также не бывавшая в клубах ранее, зачем-то соорудила на голове шиньон, который состарил ее лет на пять. Я пыталась отговорить сестру от роли пожилой дамы, но она и слушать не хотела. И хотя я та еще модная советчица, стоило бы прислушаться: благодаря весьма старомодному платью без рукавов, неуместно серьезной прическе и броскому макияжу, Лона превратилась в представительницу пятидесятых.

Моя ситуация была еще сложнее. Отчаявшись найти в гардеробе сестры платье, которое не висело бы на мне мешком, я встала на скрипучий стул и полезла на антресоль. В частично изъеденных молью пакетах (очередной привет от соседей) пылились наши старые вещи, в числе которых я обнаружила летнее кружевное платье Лоны, ношенное ею лет в тридцать-четырнадцать. Светло-цветочная вещица с оборками… и на мне. Однако, раз у сестры в шкафчике нашлись, ко всему прочему, почти целые ажурные колготки, мы пришли к выводу, что это лучшее решение из возможных. Кукольный стиль мне шел так же, как слону балетная пачка, но, когда я натянула ботинки с круглыми носами, не став затягивать шнуровку, мы обе сошли с ума и решили, что это даже стильно. В любом случае, выбор стоял между висящим как на вешалке малиновым недоразумением и колышущимися от каждого ветерка оборочками.

У дверей клуба, среди девиц в блестящих топах и держащихся на честном слове джинсах мы будто с Луны свалились. Увидев нас, Рита и Иришка схватились за животы. Однако порадовал Егор — которого я совсем не ожидала увидеть: едва взглянув на Лону, парень застыл с открытым ртом и вдруг начал мямлить комплименты, которые балансировали на грани с пошлостью. Он так часто опускал взгляд на ноги моей сестры, что я дернула Риту за локоть (как наиболее рациональную) и потребовала объяснить, как им вообще пришло в голову пригласить на помолвку моей сестры парня, который в нее влюбился? Ответ был просто шикарный: обязательный гость вечеринки — таксист-трезвенник, который будет развозить всех по домам.

После этой новости у меня случился легкий приступ паники. Конечно, в офисе «ГорЭншуранс» все понимали, что мы с Лоной не богачки. Но с тех пор, как у мамы появился муж-спонсор, мы обзавелись некоторыми неплохими вещицами, потому ничто из нашего облика не могло подготовить друзей к виду нашего общежития. Оно представляло собой пятиэтажное здание с балконами в аварийном состоянии и влажными разводами на остатках облупившейся штукатурки. Даже купи мы дряхлую однушку- сталинку с подгнивающими деревянными перекрытиями в любом другом районе, это уже был бы огромный шаг вперед. На месте любого здравомыслящего человека я бы добровольно не сунулась в наши места: инстинкт самосохранения не позволил бы. Боюсь, узнай мои друзья-коллеги о том, как мы живем, они бы перестали с нами общаться (как было в школе), и я бы умерла со стыда. Нужно было это предотвратить. Неважно, как именно.

Очередь при входе двигалась так медленно, что под конец от холода у меня пощипывало ноги. Когда мы оказались внутри настроение было ровно настолько паршивым, чтобы пообщаться с женихом сестры. Знакомимся: Роман Холщев, двадцать четыре года, уложенные гелем волосы, кривоватая улыбка, репутация отвязного парня. Меня немножко коробило, что Лона купилась на эту блестящую стекляшку.