Unknown

Роберта замолчала, мы неторопливо шли дальше по заросшей лесной тропинке, нас совсем плотно обступили высокие деревья. Оглянулся вокруг, она заметила и негромко рассмеялась, обведя окружающее нас рукой.

— Это мой дом, Клайд, я тут выросла и знаю каждый камешек, каждое деревце. Со мной не заблудишься.

Я засмеялся в ответ, обняв ее за талию, стало прохладно.

— А без тебя? Пропаду?

Она очень серьезно вдруг на меня посмотрела.

— Пропадешь, Клайд. Как и я без тебя.

Берта положила ладони мне на плечи и наклонила к себе, наши лица близко, глаза к глазам.

— Хочешь, покажу тебе одно мое заповедное место? Оно тут, совсем рядом. Там и доскажу тебе мою историю.

— Я хочу все, Берт. Идём.

И через несколько минут тропинка вывела нас на круглую полянку, в центре которой зиял старый колодец, обложенный большими замшелыми валунами. Берта взяла меня за руку и подвела к нему, он не широк, но явно глубокий, тьма в нем очень красноречива. Киваю на него и осторожно заглядываю, воды не видно.

— Очень старый, давно он здесь?

Берта пожала плечами, став совсем рядом с кромкой, слишком близко. Чуть отодвигаю ее от черного края, она улыбнулась этому жесту беспокойства.

— Не знаю, милый, сколько себя помню — он тут был.

Пользуясь остатками постепенно исчезающего дневного света, оглядываюсь в поисках развалин каких-нибудь построек, дома, сарая, чего угодно. Колодцы просто так не копают, тем более так капитально, на века, обкладывая сруб. На века? Внимательнее пригляделся, провел пальцами по толстому слою мха, да, тут речь о столетиях, пожалуй…

— Берт, ему, наверное, столько же лет, сколько документам старого Олдена.

Она задумчиво кивнула, медленно погладив бок старого валуна, устремив взгляд в черную глубину. Я нашарил под ногами небольшой камешек и уже было бросил его вниз, хочу узнать, есть ли там вода, но… Что-то остановило меня и вопросительно посмотрел на Роберту.

— Можно?

Промолчала, только утвердительно прикрыла большие строгие глаза. Гулкий всплеск донёсся через два сердцебиения, очень глубоко. И за столько лет ствол не обрушился, не ушла вода… Интересный колодец. Берта осторожно присела на каменное кольцо, я сел рядом, держа за руку, мне не по себе видеть ее так близко к краю. Раздался негромкий голос.

— Хочешь услышать, что было дальше, Клайд?

Я кивнул, погладив ее по руке.

— Хочу услышать все, любимая.

Она вздохнула. Я понимаю, воспоминания никуда не ушли, и грызут ее изнутри, несмотря на все счастье. Она хочет, должна все высказать. А я — должен выслушать. Ей не нужны какие-то мои ответы, какие-то слова. Все между нами ясно. Но если осталось что-то, что нужно просто сказать — я буду рядом и буду слушать. Берта хочет, чтобы я знал все. Спасибо, любимая, что доверяешь мне это. Ее негромкий голос.

— Знаешь, когда Ольга спасла меня от непоправимого, это был первый раз…

Молчание.

— Второй был на этом самом месте, поздно вечером. Уже высыпали звёзды, как сейчас. Он… Он опять сказал, что не может меня забрать, что чем-то занят… Дядя… Обеды… Собрать еще сто долларов… Ложь, ложь, ложь… И только одно он показывал мне правдиво, сам того не желая — как он хочет, чтобы я исчезла. Как он хочет никогда больше не слышать мой голос. Я пришла сюда и долго, очень долго стояла возле колодца.

Роберта медленно встала и повернулась к зияющему провалу. Я молча смотрю на ее спокойное ставшее строгим и резко очерченным лицо. Негромкий голос.

— Я долго, очень долго смотрела туда, в глубину.

Роберта наклонила голову и заглянула в сгустившуюся в вечерних сумерках темноту колодца, тишина на поляне отчетливо зазвенела, все вокруг как будто замерло в ожидании. Ожидании чего-то страшного. Я уже стою рядом и не спускаю с нее взгляд. Глубина ждет.

— Глубина ждала, Клайд. Там, в тех кошмарах, про озеро. И здесь она тоже настигла меня, я это почувствовала.

Она выпрямилась, оглянулась вокруг, как будто прощаясь.

— Я оглянулась вокруг, прощаясь со всем… Со всеми… И я…

Внезапно она сделала шаг вперёд и ее нога оказалась на самом краю провала, ещё чуть-чуть — и только всплеск. Через два сердцебиения. Я знал, что она хочет сделать и был готов, преградив ей путь. Мой негромкий голос.

— Мы упадем туда вместе, Берта. Хочешь?

Ее большие глаза, черные в сгущающихся сумерках, вдруг осветились тем самым неземным светом, который я видел так недавно.И так давно, на ночной набережной Могаука.

— Нет, милый, мы будем жить. Я принадлежу тебе. А ты ведь не отпустишь меня?

Покачал головой, осторожно отводя ее от края.

— Никогда.

— Клянешься?

— Клянусь.

Она глубоко вздохнула, отгоняя наваждение. Я тоже незаметно перевел дух, покосившись на черный провал. Берта что-то достала из сумочки и протянула мне. Коробок спичек. Я улыбнулся.

— Костёр?

Она кивнула, широко раскинула руки, глядя в вечернее ясное небо, вся ее фигура как будто приготовилась взлететь к уже появляющимся неярким звёздам. Показала на них.

— Видишь, наши друзья уже здесь.Порадуем их? Они соскучились по мне. И хотят познакомиться с тобой. Собираем хворост, милый!

— А твои нас не хватятся, искать не кинутся? Мы сказали, ненадолго идём.