Unknown

- Да, и я нашел ее энергичной и эффективной. Она привыкла разбираться с проблемами, живя в Нью-Йорке, так что знает, как делать дела. Мы были в Роллинг Хиллс к девяти пятнадцати. Конечно, там не было никаких следов лечащего врача, и было невозможно выписать Гаса без его санкции. Каким-то образом Мелани умудрилась заловить его и получить его подпись. Она все провернула так быстро, что мы вернулись с Гасом в его дом к одиннадцати.

- Она нашла, где остановиться?

- Она зарегистрировалась в «Причале» на Кабана. Она еще накупила продуктов и взяла напрокат инвалидное кресло. Его уже доставили, и она катала Гаса по улице сегодня днем.

Ему повезло с племянницей.

Я хотела что-то сказать в ответ, когда заговорила Шарлотта.

- Кто построил этот ряд домов в вашем квартале? Они очень похожи друг на друга.

Генри повернулся и посмотрел на нее, слегка обескураженный сменой темы.

- Не совсем. Наши с Гасом дома одинаковые, но дом рядом со свободным участком и дом Мозы Ловенштейн совсем другие. Может быть, их построили в одно и то же время, но с изменениями, которые были сделаны за прошедшие годы, трудно судить о первоначальной планировке.

Мы с Генри обменялись взглядом, которого Шарлотта не заметила. Она явно сводила разговор к недвижимости. Я надеялась, что ее вопрос был случайным, но, видимо, она продвигала свои идеи.

- Я так понимаю, что имена архитекторов неизвестны?

- Нет, насколько я знаю. В течение многих лет строители покупали участки и строили то, что полегче и подешевле. А почему ты спрашиваешь?

- Я думала об ограничениях, касающихся домов старше пятидесяти лет. Если дом не имеет исторической ценности, покупатель может его снести и построить что-нибудь другое. В противном случае, вы более или менее ограничены планировкой, что снижает потенциал.

- К чему это все? Никто из моих соседей не проявляет никакого интереса к продаже.

Шарлотта нахмурилась.

- Я понимаю, но учитывая преклонный возраст домовладельцев, некоторые дома все равно будут выставлены на продажу, например, дом Гаса.

- И?

- Что случится, когда он умрет? Мелани понятия не имеет, как продавать этот дом.

Я бросила еще один взгляд на Генри, который старался сохранить спокойствие. За семь лет нашего знакомства я всего пару раз видела, чтобы он выходил из себя, и его манеры неизменно были мягкими. Он даже не смотрел в ее сторону.

- И что ты предлагаешь?

- Я ничего не предлагаю. Я говорю, что кто-то из другого штата может неправильно понять ситуацию и недооценить рыночную стоимость.

- Если Гас или Мелани озаботятся этим вопросом, я дам им твою визитку, и можешь бросаться на помощь.

Шарлотта посмотрела на него.

- Что?

- Я не понял, что ты была здесь, чтобы культивировать клиентов. Ты планируешь окучивать район?

Генри имел в виду практику агентов недвижимости по работе в отдельных районах — рассылать рекламные листы, обзванивать жителей, сажать семена в надежде пожать продажи.

- Конечно, нет. Мы уже обсуждали этот вопрос, и ты ясно дал понять, что не одобряешь.

Если я тебя чем-то обидела, это не входило в мои намерения.

- Я уверен, что не входило, но это действительно кажется бессердечным — оценивать стоимость домов, исходя из смерти людей, которых я знаю много лет.

- Ой, ради бога, Генри. Здесь нет ничего личного. Люди умирают каждый день.

Мне самой семьдесят восемь, и я думаю, что планирование в вопросах недвижимости очень важно.

- Несомненно.

- Не нужно говорить таким тоном. Кроме всего прочего, есть еще налоги. А как насчет наследников? Для большинства людей дом — это наибольшая ценность, которой они владеют, что верно в моем случае. Если я не имею понятия о стоимости дома, как я смогу честно поделить его между наследниками?

- Я уверен, что ты все высчитала до пенни.

- Я не говорила буквально. Я говорила о среднем человеке.

- Гас — не такой средний, как ты, должно быть, думаешь.

- Господи, откуда вся эта враждебность?

- Это ты начала. Мы с Кинси говорили совершенно о другом.

- Ну, извините, что прервала. Ясно, что ты надулся, но я ничего не сделала, просто высказала свое мнение. Не понимаю, чего ты боишься.

- Я не хочу, чтобы мои соседи думали, что я помогаю торговым агентам.

Шарлотта взяла свое меню.

- Я вижу, что это тема, насчет которой мы не можем прийти к согласию, так почему бы нам не оставить ее в покое?

Генри тоже взял свое меню и раскрыл его.

- Я бы это приветствовал. А теперь мы можем поговорить о чем-нибудь другом.

Я почувствовала, что краснею. Это было как препирательство женатой пары, за исключением того, что эти двое не были так близко связаны. Я думала, что Шарлотта будет обижена его тоном, но она и глазом не моргнула.

Момент миновал. В остальном обеденном разговоре не было ничего выдающегося, и вечер, казалось, закончился на приятной ноте.

Генри проводил Шарлотту до машины, и пока они прощались, я раздумывала, упоминать ли конфликт, но решила, что это не мое дело. Я знала, что делало Генри таким чувствительным к предмету. В возрасте восьмидесяти семи лет он должен был думать о финансовых аспектах своей собственной кончины.

После того, как Шарлотта уехала, мы пошли домой.