Unknown

В обще-то, энергенные они, а эрохерные всякие это что-то из другого. Не помню, правда, что да про что… Ясно всё, не знает старейшина как их заряжать. Мож мужики знают? Вряд ли, а то бы старейшина тоже знал. Ну, вроде по виду оружия никаких съёмных мест у него нет, пазов никаких тоже, затвора нет, в общем, ничего нет. Мож и не заряжается оно с улицы-то, мож как-то иначе.

-Тута пять. – Петька говорит, ружьё брать он боится, а что их больше чем нас, заметил. Он так-то башковитый, глупый просто, но, опять же сильный. Добрый ещё.

-Ежели явите ся добро, за двумями энтими делов не станет. – Ружьё взял и Петьке в руки сунул и выталкивает всех на улицу. Сёмка уже тоже ружьё взял. Чего теперь с ним делать-то? Мы втроём все поля проверять-то не сможем…, хотя.

-Я тут подумал старейшина, вот шоб поля лучше…

-А ты Виталька не думай. – Бурчит старик, закрывая двери. – Голова апосля болети буит. Землицу сю, да сё в округе посредь миру всего, разумети надобно, а не думати.

Киваю уважительно, с лицом по ситуации – от старейшины только что получена некая сложная, но важная мудрость. Надобно внимать и делать вид, что всё понятно – авось апосля у бати и испрошу, что за бредовы словесы наш старый сейчас выдал.

-А чего делать-то теперь?

-Счас сё до вас скажу Сёмк, счас, только с дверёю энтой проклятущей…, етит её налево, прям по пальцу… - Кряхтит чего-то, пинает её. Надобно её плечом подсадить, сейчас я подсоблю. Ага, во, закрылась. - Значитси так. – Повернулся весь к нам, старый-то, видать теперь самое важное и будет. Инструктировать нас будет. Вообще, такими-то делами обычно набольший занимается, старейшина он больше по хозяйству. Видать сильно они по ночи поругались-то.

-Ружья берегите. Мы сё на те гроши купили, что за книженцию в Дыре от Аннушки до нас дали. – О как. А я и не знал. Энцихлопедия та, что Пашка на выпасе откопал, реликтом оказалася! А мы поначалу печь ею топить думали. А чего? Пусть светится она немного, да бумага горит ничего. Пробовали, пару страниц вырвали, да там и сожгли. Ну, на пробу. Хорошо горела. И ничего что светится, горела как обыкновенная газета. Кто ж её к Дыре-то носил? А, неважно. Правда, вот я бы мог. Всё равно здоровье у меня слабое, детское ещё, на сенокосе чем остатки его терять, я б до Дыры мог бы. Делов-то. Туда три дня, обратно четыре. Так-то оно день туда, день обратно, но сенокос кончался через семь, так что я бы семь дней ходил. За одно места бы поразведал. Ну, не судьба. В тот сенокос пришлось мне страдать, да траву в охапки бить. Эх, нет в мире справедливости…

-Петька, те особо – ружьё не поломай!

-А чаго я то? – Бурчит он, насупился. А то кто ж как не он? Кто в прошлом годе по зиме нам железну печку поломал? И как умудрился, до сих пор люд в догадках мучается.

-Вот, пока сё шо мужики наши делали, то делати они и буут. Вас до работы я свобождаю и… - Ждёт, пока наши ликующие вопли поутихнут, да Сёмка перестанет ружьём потрясать…

-Ай! – Это Сёмка ружьё уронил. Да старейшине прям на ногу. – Ирррооооод!

-Не хотел я того старейшина! Простиии! – Ух, мне бы так тоже научиться, вот слезу что бы раз и весь в слезах. А то может и шлангой реже получал бы.

-Бох с тобою, прощеваю, просто оболтус ты Сёмка, как есть оболтус…, хватай ружьё. Подёмте до забору, скажу чаго вам сего дня делать надобно, шоб оправдати доверье. Но вы мне разумейте – кто ружьё потеряет, иль поломает, есь энтот год хлева у свиньев, да курей чистить буит.

Серьёзно. Нас всех троих так передёрнуло, что и Петька ружьё уронил. Хорошо наземь, не старейшине на ногу вторую, а то не миновать бы нам беды.

Идём за забор, а чего нам ещё делать-то? Думаем вот, чего там старейшина удумал. Страшнова-то мне чего-то. Как бы старейшина не удумал чего худого. Поля-то охранять, пока Новый весь работает оно не сложно. Главное смотри по сторонам, зомбей выглядывай, да кошаков с собаками. А чуть чего тревогу кричи, да стреляй по ним, ежели кидатьси начнут. Зомбей, ружьем, конечно, не возьмёшь, сжигать их надо, да и то – горят плохо совсем. А не сожгёшь, на поле зомбя опять придёт. Они как медведи-шатуны – пока не получит чего ему надо, не уйдёт. Хотя вот дядька Федот говорит шо они як полицейские. Что мол, тоже, раз дорогу нашли до мясу с кровью, всё, уже ничем не отвадишь. Правда Федот тут врёт. Где ж видано что б полицейские до мясу сырогу охотники были? Они всё больше на деньги приманиваются. Даж девки их не так влекут как деньги. Знаем, видали мы таковских иродов, по ту сторону ещё. Хорошо в Новом нету их. Зомбей-то отвадить не выйдет, можно только изловить, да с ним покончить. А с полицейскими так не получится. Нельзя с ними так. Да и с бандюками, там, не могли мы так, как вот в прошлом годе…, хм, что-то запамятовал я, мы их с забору-то сняли, аль до сих пор они там, на ветру да в петлях?

-Старейшина, а, правда, что мы вторая колония тут? – Чего Сёмку на расспросы потянуло такие странные? Это всё потому, что ворота мы с Петькой открываем. Засов-то будь здоров! Цельное бревно. Сёмка вот лучше бы помог, а то ведь тяжёлое оно.

-Не звестно то мне.