Unknown

-Ёпт! Это что за хрень ещё такая? – Изумился Сухой, когда они нашли существо в низких кустах подлеска чащи. Ответил ему Старый, смело подойдя ближе и присев на корточки возле зверя. Он достал нож и пошевелил труп острием. Стал ещё зачем-то иголки на брюхе твари шевелить.

-На кабана похоже. Вроде хряк. Только что-то маленький совсем… Ему бочину клыком поронуло.

-Ну-ка, отойди. – Сухой вооружившись анализатором, подошёл ближе. – Зелёная. Хм…, это чудище можно жрать. Слушай, они и у нас такие страшные?

-Нет. – Седой ткнул кабана ножом в бок. – Это другой вид. У нас таких нет.

-Ну, вот и ладушки. Будем знать. Двигаем, этот дохляк, а дохлятину есть не стоит. Фиговина эта может и не врёт, но с трупаков разной дряни нахвататься можно.

Спутники Сухого против не были. Есть или не есть, пока их такие вещи не трогали. А вот Сухому принятое решение далось не просто. Всё ж таки мясо и вроде даже относительно свежее. Но осторожность всё же победила.

Побродить по лесу, в который люди не заглядывали одному богу известно, сколько лет, им удалось ещё минут пятнадцать. А потом по лесу разнёсся сухой треск автоматной очереди, а следом истошный вопль.

-Мля, - Сухой хлопнул Кона по плечу и рыкнул, - к домику, бегом!

Все трое рванули обратно. Выстрелов слышно больше не было, криков тоже. До домика бегом метров семьдесят, не больше, но так вышло, что они потеряли направление и сообразили не сразу. Заплутали не меньше чем на час. Так что, когда вернулись, ничем помочь товарищу уже не могли.

С минуту они стояли в дверном проёме, не решаясь войти внутрь. Двери в домике больше не было. Куски дерева, из которого её сделал неведомый строитель, разбросало по всему полу, ещё и густо залитому кровью. Тормоз лежал внутри, в центре. В кровавой луже, с вывороченными наружу кишками. Правда, не весь. Одна рука парня валялась в камине, а голова в углу, где утром висел скелет. Остальные конечности выглядели так, будто Тормоз по очереди совал их в мясорубку.

-Кон, бери его сумку, Старый, наше барахло собери, и валим нахрен отсюда.

Старый бросился выполнять приказ почти сразу, а Кон вошёл внутрь, едва волоча ноги. Его прошибло холодным потом и он никак не мог оторвать взгляда от развороченного живота погибшего меченного.

7. Поселенцы, дикая земля.

-А мож спробуем их-то?

Сёмка это. И чего не ймётси? Ужо сколько разов сказал – не надо ничего спытывать, пока от Нового не отойдём. Отберут ведь. Набольший увидит и отберут. Старейшина всё хочит из нас отряд сделати, охранный вроде как. А набольший того не хочит. Дойдёт до него, что мы попусту из ружей-то стреляли и всё, отберут, а нас вот опять на сенокос, иль ещё куды.

-Сёмк, ты лучше ужо тогда сам набольшему ружьё отдай, да и иди уже свиньев паси.

-Чаго ты сразу-то? Я ж так…, ну, того. Вроде как.

Ага, того он. А нам-то оно не того.

-Эрогенные ружья не игрушка! Не можно из их просто так стреляти.

-Энергенные они. Эрогенные это чаго-то другое Сём. – Вот помню что эт что-то другое, а чаго другое? Не могу чегот вспомнить. Мож ещё чего странное да страшное. Эти-то ружья они того, светются. Так по ночи до месту отхожего пойдёшь, его увидишь и всё, не дойдёшь, прям где стоишь так оно, место значит, отхожее и станет. Так что эрогенными они быть никак не могут. Эрогенные это что-то про людей. Эх, дай бох памяти, что-то с какими-то точками связано…, то видать про какие-то дела вумные, то не наше всё. Мы ж по земле вот, про скотину много знаем, в лесу кого хош по следу отыщем, а науки всякие сложные то не про нас сказано будет. Люди мы простые, не злобливые, работящие. Ну, я вот хотя бы – работящщщщий! Жуть. Просто болею часто я чаго-то, а так-то – ток покличь меня я уж и готов сразу и работать аж бягу. Мне б ещё здоровья поболее, а так, без здоровья-то работать оно сложновато бывает.

-Ну, всё, Виталь, ну ужож ушли далеко и лес тут кругом, ни кто ж не свидит. Петь скажи ему.

-Виталь, а ведь и правда, далеко ж ушли-то. Давай пальнём по разу. Вон потому тополю, а?

Вот ведь угораздило связаться-то…, а с другой стороны, шоб и не пальнуть? Мы ж должны знать, как оно стреляет-то. А то вдруг поломаны ружья, а мы и не знаем. Останавливаюся - думать буду.

-Виталь?

-Цыц вы, думати я.