Unknown

Первый звоночек, что эта сделка не стоит моего времени — он опаздывает. Спустя десять минут я собираюсь уйти, вычеркнув его навсегда из списка наших клиентов. Слышится звук подъезжающей машины. Думаю, что это он. Второй звоночек — машина паркуется рядом с нашей, и он в ней не один. За рулем незнакомый мне человек. Наши клиенты знают, что незнакомцы при заключении сделки — это табу. Я уже порываюсь убраться оттуда, как знакомое лицо выходит из машины. Водитель отчаливает. Торчок ставит старую коробку рядом с нашей машиной, прежде чем постучать пальцами по стеклу. Я раздраженно разблокирую двери. Он проталкивает коробку в машину, затем садится сам. Он почесывается, как будто у него вши, это отвратительно. От него воняет. Я уверен, что этот запах прилипнет к салону моей машины, даже когда он уберется из нее.

— Что у тебя есть для нас?

Он достает из коробки женскую сумку. Женские штучки — не мой конек, но я в этой игре достаточно долго, чтобы знать, что некоторые бренды стоят больше, чем автомобили. Кай берет сумку у парня и осматривает ее. Человек на заднем сиденье молчит. Сумка выглядит просто, но какого черта я знаю?

Кай смотрит на него, вытаскивая свой телефон. Человек на заднем сиденье постоянно чешется. Он избегает смотреть нам в глаза, пот струится по его коже, хорошо, что у меня кожаные сидения. Он либо нервничает, либо действительно готов слиться. Я слышу только Кая, говорящего по телефону, можно услышать, скорее всего, с тем, кто знает о сумках больше любого из нас.

— Привет. Это Кай.

— Да. У меня есть сумка, о которой мне нужно поговорить.

Кай осматривает сумку.

— Написано Hermès.

Пауза, а затем Кай поворачивается к человеку на заднем сиденье, чтобы обратиться к нему.

— Это «Биркин»?

Парень кивает.

— Вся эта коробка заполнена сумками одного бренда?

Кай снова получает кивок от человека, а затем возвращается к разговору.

— Сколько стоит одна? Кто, черт возьми, заплатит столько?

Длинная пауза.

— Да. Понимаю. Итак, как мне это узнать?

Кай начинает тщательно изучать сумку и отвечает: «Да» или «Нет», на вопросы собеседника. Детали, которые я получаю от одностороннего разговора, очень расплывчаты, но моя интуиция говорит мне, что высока вероятность того, что эти сумки поддельные. Парень слишком нервничает. Кай вешает трубку и поворачивается ко мне.

— Оказывается, эти сумки лучшие. Вряд ли есть что-то более редкое, более желанное или более дорогое. Они стоят десятки тысяч долларов. Проблема в том, что мой источник выразил сомнение, когда узнал, что у нашего друга целая коробка таких сумок. Шансы, что обычный преступник может заполучить такое количество дизайнерских вещей, невелики.

Мои глаза прикованы к сумке, я не могу представить, что кто-то платит такие деньги за это, Кай переходит к сути.

— Конечно, когда я проверил маркировку и строчку, отличающих настоящую сумку, они не соответствовали описанию. Это подделка. Кроме того, в этой сумке отсутствует штамп на маленьком кусочке кожи, прикрепленному к собачке. Без него это подделка.

Кай делает паузу, и моя кровь кипит. Мы оба поворачиваемся к человеку на заднем сиденье, когда Кай переходит к сути. К тому, что я ожидал.

— Что значит, она ничего не стоит.

Наш парень пытается смыться, но я успеваю заблокировать двери. Никто не может втянуть нас в дерьмо и уйти безнаказанным. Особенно в такой день, как сегодня, когда выход из дома чувствуется, как участие в марафоне. Мы не только не будем снова иметь с ним дело, но и просто обязаны проучить его. У меня есть идеальный урок для нашего маленького друга-наркомана. Через минуту он уже закован в наручники на заднем сидении. Я никогда не был бойскаутом, но я всегда готов. Наручники, которые я держу под моим сиденьем, очень кстати сегодня.

Через пять миль мы подъезжаем к нашему складу. Он этого не знает, и это идеально подходит для моего плана, место уединенное и вокруг только деревья. Как только машина припаркована, я вытаскиваю нашего друга из машины за наручники. Он со стоном валится на землю. Он еще больше вспотел за время нашей поездки. Кай поднимает его, пока я осматриваю территорию, чтобы найти дерево, идеально подходящее для наказания. Кай тащит нашего заключенного за мной.

Я приковываю его к дереву, и парень кричит от боли и страха. У него ломка. Я сам экспериментировал, но никогда не был наркоманом. Я изредка курю траву и иногда нюхаю. С возрастом, время между приемами наркоты все увеличивается. Я практически святой по сравнению с этим человеком, так отчаянно нуждающимся в дозе, что он решил нас поиметь. Следы на его руке и цвет его кожи выдают в нем героинщика.

— Я никогда не пробовал героин. Никогда даже не тянуло. Я слышал, что это превращает людей в зависимых маленьких сучек.

Мы наблюдаем за тем, как человек пытается безуспешно освободиться.

— То же самое. Я никогда не был настолько глуп, чтобы колоться.

Кай пожимает плечами, как будто это самая очевидная вещь в мире.

— Пожалуйста, мужики. Отпустите меня. Я вас больше не побеспокою. Я-я... мне нужно убраться отсюда. Вы можете оставить сумки. Просто отпустите меня.