Unknown

Я знал его правила. Холодная война была на самом пике и нас окружали враги: в правительстве, в разведывательных службах и в самом Белом доме. Те из нас в военной разведке, кто знал правду о масштабах опасности в которой находилась страна, были очень осмотрительны в высказываниях не только между собой, но и в местах где мы это говорили. Оглядываясь назад с дистанции в сорок лет, трудно поверить, что даже когда большие американские автомобили с восьми цилиндровыми двигателями съезжали с конвейера и катились по дорогам, а телевизионные антенны разрастались на крышах совсем новых домов в тысячах городов нашей страны, мы находились в самом центре предательской войны нервов.

В глубине наших разведывательных служб и даже в кабинете самого Президента, существовали отдельные профессиональные государственные служащие, которые работали - некоторые сознательно, некоторые неосознанно - на Советский Союз, проводя в жизнь созданную в КГБ политику. Некоторые меморандумы, которые вышли из этих кабинетов, не имели никакого другого смысла. Мы также знали, что в ЦРУ проникли кроты из КГБ, наряду с тем, что мы знали, как некоторые наши влиятельные политики защищали идеи, которые только ослабляют Соединенные Штаты и ведут нас к падению в интересах наших врагов.

Небольшая горстка из нас была в курсе ужасающей правды о Корее. Мы потеряли ее не из-за того, что нас разбили на полях битвы, а потому что нас компрометировали изнутри. К русским консультантам, стоявших плечом к плечу с северокорейцами, наши планы попадали даже раньше, чем они попадали к нам в штаб Мак Артура. И когда мы направляли свои военные технологии на поля и в воздух, Советы уже имели планы по их захвату и отправке в Россию. Когда настало время проведения мирных переговоров в Пханмунджоме и договариваться об обмене военнопленных, я знал, где эти американцы были, в десяти милях к северу от границы, и кто не вернется домой. В самом нашем правительстве были люди, которые допустили, чтобы они остались в лагерях для военнопленных, в которых они могут находиться вплоть до наших дней.

Поэтому, генерал Трюдо одарил меня своей очень мрачной улыбкой и когда мы подошли к запертой, темно оливкового цвета, военной картотеке у стены его кабинета, он сказал, "Вы мне нужны, Полковник, чтобы прикрывать мою спину. Вы мне нужны, чтобы наблюдать за тем, что я делаю, я не могу сам себя прикрывать".

Независимо от того, что планировал Трюдо, я знал, что он скажет мне в свободное время. И он сказал бы мне только то, что он считал необходимым мне знать. Для особенного подарка я должен был стать его специальным помощником в УИР, в одном из самых чувствительных подразделений всей пентагоновской системы, потому что это было таким местом, где самые секретные планы ученых и создателей оружия приводились в жизнь оборонными контрактами. УИР был интерфейсом между чьей-то светлой мыслью и частью прототипа оборудования, выкатывающегося из производства, чтобы продемонстрировать свой потенциал военным чинам. Это и было моей работой, сохранять тайну пока оно развивалось.

"Но есть еще кое-что, что я хочу, чтобы Вы сделали для меня, Фил", - продолжил генерал Трюдо, положив руку на картотеку. "ЯсобираюсьпереместитьэтукартотекувВашкабинет".

Генерал разместил меня в кабинете на втором этаже внешнего кольца, прямо под своим кабинетом. Поэтому вскоре я обнаружил, что при экстренных вызовах я мог подняться к нему наверх через черный ход так, что никто не знал, где я нахожусь.

"В ней содержатся особые дела, военные материалы, которые Вы никогда прежде не видели, и я хочу передать их под Вашу ответственность по работе с Иностранными Технологиями", - продолжил он. Специфика моей работы относилась к подразделению по Исследованиям и Развитию Иностранных Технологий, поэтому я подумал, что это будет довольно сухая переписка, так как главным образом требовалось, чтобы я был в курсе исследований и развития вооружения наших союзников. Я читал доклады разведки, смотрел фильмы об испытаниях оружия, опрашивал ученых и различный исследователей в университетах о том, что делали их коллеги за границей, давал предложения по оружию, в котором, возможно, нуждалась армия. Это было важно и у этого направления была своя сфера деятельности для "рыцарей плаща и кинжала", но после того, чем я занимался в Риме, где упорно искал замаскированных нацистами офицеров Гестапо СС и замаскированных под итальянских коммунистов групп из НКВД, это было похоже на прекрасную возможность помочь генералу Трюдо придержать некоторые военные идеи от лап других военных служб. Но тогда я не знал, что было внутри этой картотеки.