Читаем Unknown полностью

 Сердце очень сильно разложилось, к тому времени, как попало к патологам Уолтера Рида. Им показалось, что наша атмосфера была довольно токсична по отношению к органам существа. Учитывая время, которое прошло между крушением транспортного средства и поступлением существа в Уолтер Рид, все его органы разложились намного быстрее, чем это было присуще человеческим органам. Этот факт особенно впечатлил меня, потому что я видел одного из этих существ, если даже не то самое, описанное в докладе, находившегося в подобном гелю веществе в форте Рили. И по-любому, воздействие, которое на него оказывалось было минимальным по человеческим стандартам, потому что медперсонал 509-го в Уолкер Филд очень быстро поместил его в эту жидкость. Тем не менее, патологи Уолтера Рида были неспособны определить с какой-либо уверенностью строение сердца существа, кроме предположения, что оно выполняло роль пассивного хранилища крови, а также перекачивающую мышцу, которая работала не как в четырех камерном сердце человека. Они сказали, что у сердца инопланетянина, казалось, была внутренняя диафрагма, похожая на мышцу, которая работает меньше, чем мышца человеческого сердца, так как предназначением существ является выживание при низкой силе притяжения, как мы эту силу притяжения понимаем.

Как верблюды хранят воду, это существо также запасало какой-либо воздух огромными по своей емкости легкими. Легкие работали по принципу верблюжьих горбов или наших баллонов для аквалангов, медленно передавая воздух в систему существа. Из-за большого сердца и предполагаемой нами функции по хранению, мы также предположили, что для существа требовалась менее плотная атмосфера, чтобы поддерживать существо, что таким образом уменьшало потребность в запасе больших объемов воздуха в полете. Возможно, у корабля был способ рециркуляции его воздуха, перерабатывающего истощенный или ненужный воздух в тарелке. Кроме того, потому что существа были ростом примерно четыре фута или около того, большие легкие занимали намного больший процент грудной полости, чем человеческие легкие, что произвело впечатление на патологов, которые исследовали существо. Это также показало нам, что мы, возможно, имели дело с существом, определенно спроектированным для путешествия на большие расстояния.

Если верить сердцу и легким, которые выглядели как продукт биоинженерии для путешествий на большие расстояния, то такой же была и ткань скелета существа. Хотя оно было в состоянии активного разложения, осмотренные военными судебно-медицинскими экспертами кости существа были волокнистыми, более тонкими, по сравнению с человеческими костями, такими как ребра, грудина, ключица и таз. Патологи думали, что кости были более гибкими, чем человеческие и имели упругость, которая могла быть связана с функцией амортизаторов. Более хрупкие человеческие кости могли легко разрушаться под давлением, которому, возможно обычно подвергались эти инопланетные существа. Однако с гибкой структурой скелета, эти существа казались хорошо скроенными для возможных ударов и физических травм чрезвычайной силы и могли противостоять переломам, которые нанесут вред путешествующему в космосе человеку в аналогичных условиях.

 Военная восстановительная группа в Розуэлле сообщила, что у двух существ, выживших в катастрофе, было затрудненное дыхание нашей атмосферой. Было ли это то, потому что их внезапно выбросило незащищенными из тарелки, в наше поле силы притяжения или сама наша атмосфера была для них токсична, мы не знаем. Мы также не знаем, умерло ли одно из пытавшихся дышать существ вскоре после катастрофы от смертельного ранения выстрелами или из-за других причин. Другие истории армейских свидетельств о выжившем существе, говорят, что оно пыталось бежать. Некоторые сказали, что оно стало дышать изо всех сил, когда военные окружили территорию; другие сказали, что оно стало задыхаться только после того, как в нее выстрелил один из часовых. Мое предположение было таким, это было неожиданное воздействие большой силы притяжения земли, которая заставила существо поначалу паниковать. Возможно, что это было единственной причиной, его казавшегося тяжелым дыхания. Затем после того, как он побежал и был подстрелен, он так тяжело дышал из-за ран. В докладе судебно-медицинского эксперта ничего не говорилось о токсичных газах или какой-либо атмосфере, которой по его предположению существа обычно дышали.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное