Читаем Unknown полностью

Где действительно и была возможность найти некоторые доказательства работы мозга инопланетян, так это в том, что я называл в своих докладах "головными повязками". Среди добытых после крушения предметов, были странные устройства, которые выглядели как головные повязки, но они были без украшений или какого-либо художественного оформления. В них были встроены каким-то очень умным способом вулканизации эластичной пластмассы то, что мы сейчас теперь знаем, как электрические контакты или датчики на подобии электродов для электроэнцефалографа или детектора лжи. Эта повязка была приспособлена для надевания на череп инопланетянина чуть повыше ушей, в месте, где череп начинал расширяться, чтобы вместить большой мозг. В составленном тогда докладе о катастрофе и последующем анализе в Райт Филд указывалось, что инженеры Воздушной команды Материальной части считали, что это могли быть коммуникационные устройства, подобные ларингофонам наших пилотов во время Второй мировой войны. Но когда я хотел найти применение этому устройству и отправил его для перепроектирования, я узнал, что оно было так же близко к ларингофону, как примитивное перо к цветному лазерному принтеру.

Достаточно сказать, что за те несколько часов, пока материал был в Уолкер Филд в Розуэлле, не один офицер 509-го поломал над этим предметом голову, пытаясь выяснить что оно делало. Сначала оно ничего не делало. На нем не было ни кнопок, ни выключателей, ни проводов, ничего, что можно было назвать панелью управления. Поэтому никто не знал, как его включить или выключить. Кроме того, у повязки не было регулировки, хотя она была достаточно эластичной, чтобы подходить по размеру для тех, у кого череп был достаточно большим для нее. Однако в докладах, которые я прочитал, было написано, что несколько офицеров, головы которых были достаточно большими, чтобы все проводники повязки прилегли к голове, получили шок на всю свою жизнь. В своих описаниях этой повязки, офицеры сообщали обо всем, от слабых покалывающих ощущений внутри головы, до жгучей головной боли и небольших танцующих или взрывающихся цветов на внутренней поверхности век, когда они вращали устройство на голове головы и подключали датчики к различным точкам на ней.

Эти свидетельства очевидцев подсказали мне, что датчики стимулировали различные части мозга и в то же время обменивались информацией с мозгом. Используя аналогию с электроэнцефалограммой, эти устройства были очень современным механизмом для преобразования электрических импульсов мозга существа в определенные команды. Возможно, эти повязки представляли собой интерфейс управления кораблем и двигателем, объединенный с коммуникационным устройством дальнего действия. Поначалу я этого не знал, но это было только в самом начале нашей долгой научно-исследовательской работы с мозговыми волнами и к концу своего срока пребывания в Пентагоне, я просто снимал шляпу перед тем как это было сделано. Для развития такой технологии потребовалось много времени, но спустя пятьдесят лет после событий в Розуэлле, варианты этих устройств в итоге стали компонентом системы навигации и управления в некоторых самых современных военных вертолетах, а также скоро выйдут на американский рынок бытовой электроники в виде пользовательских устройств ввода данных для компьютерных игр.

Главные аналитики ВВС и инженеры 509-го и Райт Филд были также смущены отсутствием в корабле любых традиционных средств управления и двигателя. Глядя на их доклады и экспонаты с точки зрения 1961 года, я предполагаю, что ключ к пониманию того, что движет кораблем и управляет его полетом, лежит не только в самом корабле, но и в отношениях между пилотами и этим кораблем.

Если выдвинуть гипотезу о системе управления с помощью мозговых волн, которая была бы настроена на электронную сигнатуру пилотов космического корабля, то мы увидим полностью революционную концепцию управляемого полета, в котором пилот был частью системы. Представьте транспортные средства, в которых ключом к старту является цифровая сигнатура, полученная из Ваших электро-энцефалографических сигналов, которые автоматически считываются после того, как Вы наденете своего рода чувствительную повязку. Я полагал, что этим способом космический корабль напрямую взаимодействовал с создаваемым мозгом пилотов электронными волнами и системой управления кораблем. Электронные сигналы из мозга расшифровывались и передавались служащими интерфейсом датчиками повязки.

Мне не удалось получить копию акта вскрытия полученного от генерала Твининга тела инопланетянина в Бетесде. У меня был только армейский рапорт. Оставшиеся тела первоначально оставались на хранении в Райт Филд.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное