Unknown

Он не интересовался, как было в других школах, но в их классе одна половина одноклассников занималась в спортивных секциях, а другая ходила в различные художественно-музыкальные школы. Некоторые, особенно продвинутые, даже умудрялись заниматься и тем и другим. Никуда не ходили только откровенные пофигисты и аутсайдеры, где-то даже туповатые и не способные ни на что полезное. Этакий балласт, на который просто не обращают внимания и который всегда есть в любом обществе. Неизвестно, не стал бы и он такой серой мышкой, если бы отец в его восьмилетие не подозвал к себе, и поставив перед собой, скептически пощупал хрупкие детские плечики, тонкие ручки, поцокал языком и волевым родительским решением указал ему, чтобы завтра же он поступил в какую-нибудь спортивную секцию. Отца он уважал и побаивался. Выбор для восьмилетнего мальчика был не очень богат, он просто не знал о настоящем спорте ничего, кроме того, что отец был фанатом футбола. Боксерская секция в школе, которую вел школьный физрук, почему-то не вызывала в нем энтузиазма, впрочем, как и игровые виды спорта типа баскетбола и волейбола. Но ему повезло, что видно не у него одного бродила в голове идея заняться каким-нибудь видом именно единоборства и на общем собрании мальчишек их дворового сообщества, после долгих и жарких споров, не приведших их к общему решению, решили идти во дворец спорта и там уже определиться со столь важным вопросом. Дружной толпой рванули на трамвае с окраины города, где они жили, в центр, к областному дворцу спорта. Там-то каждый и определился с тем, кому, что пришлось по нраву. Кто-то пошел тягать железо, кого-то увлекла гимнастика, а он пошел на только что открытую секцию дзюдо, которое тогда еще было новинкой, и никто толком не знал, что это такое. Но ему, спасибо друзьям-корейцам, было известно немного больше, чем другим и выбор его был очевиден. Правда, как потом выяснилось, дзюдо мало чем отличалось от спортивного самбо, но большее разнообразие приемов, включая удушающие, и самое главное сама атмосфера восточной экзотики, все эти поклоны, экзотичные термины: «ипон», «хаджиме», «вазари» и прочее, делали его избранным и причастным к чему-то таинственному. Для восьмилетнего мальчишки оказалась очень важна вся эта восточная атрибутика и помогла выдержать самый трудный первый год, когда обычно отсеивается большинство новичков. Это уже потом, когда оказалось, что у него способности, он втянулся в тренировки и у него уже был коричневый пояс, когда до него стал доходить глубинный смысл восточных единоборств. Но в первое время это было экзотикой.

А потом, благодаря появившимся видеомагнитофонам и привезенным тайно через границу полуподпольным фильмам с участием Брюса Ли и прочих восточных мастеров, по стране прокатился бум восточных единоборств и правительство, ничтоже сумняшеся, еще и подогрело интерес, запретив в стране карате, подогнав под это понятие и ушу, и даже йогу. Ведь если запретили, значит что-то в этом есть? И большая часть мужского населения с десяти до тридцати лет бросилась искать запретные знания. Находили какие-то перепечатанные под копирку тексты с невнятными рисунками, покупали полуподпольные брошюрки с громкими заголовками типа «Пять звериных стоек Шаолиня» или «Неотразимый удар мастера с Окинавы» и с фанатизмом в глазах, в довесок к занятиям в секции, изучали всю эту макулатуру под руководством очередного сэнсэя в каком-нибудь подвале, оборудованным под собственные мальчишеские нужды. Они путали ушу с кун-фу, карате с тайским боксом, а Брюс Ли, которого многие даже не видели в лицо, был идолом для подражания и заместителем всевышнего на земле.

И маленького Витю, как он себя позиционировал в мальчишеском обществе, не афишируя свое настоящее имя, не минула чаша сия. Не сразу пришло настоящее понимание того, чем они занимались, но со временем осыпалась вся шелуха таинственности и всемогущества, делись куда-то «гуру» и «сэнсэями», а его самого стали больше интересовать настоящие победы на татами. Больших высот он не достиг, но не потому, что не мог, а потому, что его не интересовали спортивные вершины. Ему был интересен сам процесс, хотя конечно все эти грамоты и доставляли некое удовлетворение, как зримое доказательство его успехов. Самое большое, чего он достиг, это второе место на областных соревнованиях. Но он не печалился, как-то в одночасье его вдруг перестали интересовать даже эти кубки и призы. И как тренер не ругался, как не обрисовывал будущие перспективы чемпионства, его уже тянуло совсем в другие дали.