Unknown

дыхание мужиков, продолжил, - Эй, ты, академик! Ну, скажи ему,

что он будет у меня сосать, если я дам ему денег! Я могу всех вас

купить, черви поганые…

- Олег, Олег! Ты что, обалдел? Ну-ка заткнись сейчас же, -

первым опомнился профессор – научный руководитель Олега, ко-

торый вмиг побледнел и моментально осознал, что сейчас начнётся

мордобой. Он с силой дергал Долбенко за лацкан пиджака, но тот

его просто не замечал.

272

- Вот вы все тут сидите, а ни хрена не знаете, что бублик – это

практика, а теория – это дырка! Верно я говорю, академик, а? – и

Монзиков обратил свой пьяный взор к адмиралу, доктору техниче-

ских наук, профессору, заслуженному деятелю науки и техники

России, академику двенадцати академий.

- Олег, завязывай! – не унимался профессор. Он уже додергал-

ся до того, что пиджак Долбенко начал трещать по швам.

- И если я захочу, то все вы будете у меня сосать и есть одни

свои дырки, а я буду есть бублики, черви поганые… - Долбенко го-

ворил пьяным, осипшим голосом. Было даже удивительно, что он

почти и не матерился.

- Олег, ну хватит, а?! – присоединился к профессору адвокат

Монзиков.

- А тебя, бля на х.., я сейчас обдрочу и ты будешь у меня тоже

сосать мой х.. – Долбенко было уже не заткнуть.

Через пять минут словесного поноса практически все члены

совета в ужасе покинули застолье. Естественно, что до сладкого и

десерта дело так и не дошло.

Общими усилиями адвокат с профессором вывели на улицу

бушевавшего Долбенко. С силой запихнув его в свой джип, про-

фессор повез молодого ученого к себе домой. Положение было без-

выходным. Бросить на улице пьяного хохла он не мог, т.к. был хо-

рошо воспитан, а отвезти его домой было невозможно, поскольку

тот не мог даже назвать своего адреса. Пришлось профессору везти

своего ученика к себе домой, где с помощью 12 чашек кофе лишь к

утру удалось хоть как-то привести в чувства молодого ученого.

Положение адвоката было также незавидно. Хоть он и выпил

лошадиную дозу, но прекрасно понимал, что больше ни Гигантов,

ни кто-либо из его окружения с ним дела иметь не будут. Ведь не-

даром говорят, каков поп, таков и приход.

Профессор, заработавший в общей сложности чуть более по-

лутора тысяч баксов, потерял кормушку раз и навсегда. Теперь бы-

ло очевидно, что Гигантов не только не будет давать ему клиентов, но и не будет, даже за деньги, клепать ВМАКовских ученых. Это

была катастрофа.

Глядя на пьяного долларового мультимиллионера, куражив-

шегося, пусть даже и по-пьяне, над столичной профессурой, про-

фессор боролся с искушением набить морду, ставшему в одночасье

ему противным лжеученому. И если бы мордобой все-таки состоял-

273

ся, то, скорее всего, были бы и пышные похороны, и показательный

суд над распоясавшимся профессором, и многое-многое другое.

Спустя неделю Монзиков позвонил профессору.

- Здорово, профессор! Ну, как, отошел от защиты? – и он весе-

ло хихикнул в телефонную трубку.

- Отошел, отошел… - профессор ответил с такой грустью в

голосе, что у Монзикова даже возникли сомнения насчет целесооб-

разности продолжения разговора, который, как мы узнаем потом, носил судьбоносный характер.

- А мне вчера звонил адвокат Долбенко и просил узнать,

сколько стоит сделать хохла профессором и доктором!?

- Что? – только и смог спросить ошарашенный такой нагло-

стью профессор. Он десять лет шел от кандидатской к докторской,

десять лет! Восемнадцать монографий, более ста тридцати научных

работ, бессонные ночи, куча специальной литературы, лекции, лек-

ции, работа в праздники и по выходным,…

- Хохол уже начинает всех доставать своим величием. Он уже

объявил всеобщий сбор в своём новом кабаке на обмывку его ново-

го диплома, понимаешь мою мысль, а? – чувствовалось, что Мон-

зиков был в хорошем расположении духа, - надо срубить с него ка-

пусты и пусть он радуется своим регалиям! Ты звонил Гигантову

после защиты? Позвони! Узнай, как он там? Нужны ли ему деньги,

ха-ха?

- Деньги всем нужны, но есть и морально-этические принци-

пы! – сказал профессор, как отрезал.

- А ты позвони, позвони! Догнал, а? – и в телефонной трубке

профессор услышал легкий смешок.

- Александр Васильевич, буду крайне тебе обязан, если ты за-

кроешь эту тему раз и навсегда! Этот пидор лишил меня курочки,

несшей золотые яйца. Хохол сраный! – Профессор негодовал.

Внутри него всё кипело. Он вдруг живо вспомнил, как в Артеке, где

он отдыхал за выдающиеся школьные достижения в учёбе, был

один мальчик, невысокого роста, крепкого телосложения. Он отли-

чался от всех остальных детей своей малограмотностью и … уди-

вительным нахальством. И, кто бы вы думали, был старостой пио-

нерского отряда? Да, да, этот мыльный пузырь, который, кстати, был с Западной Украины.

В жилах профессора, как и у многих других россиян, текла

кровь всех славянских народов. Более того, он прекрасно размовлял

274

ридну мову, которой владел в совершенстве и которую он изучил

ещё в детстве и юности в силу ряда обстоятельств, но об этом –