Unknown

Из оцепенения девушку вывели гудки стоявших в очереди

трамваев и теперь уже вереницы легковушек, которые ждали за-

крытия дверей трамваев, а их было более десятка. Пассажиры то

выходили, то входили, не понимая причины остановки. Времени

было 11 часов дня. Горели, как обычно, фонари на столбах. Свет на

улице был. А трамваи и троллейбусы стояли вереницей. Чудеса, да?!

15

- Что ж ты делаешь, а? Посмотри, какую пробку организовала.

Это просто здорово, что мы с тобой беседуем на скамейке, а то на-

род бы тебя побил, ха-ха! - Монзиков теперь искал сигареты.

- Товарищ инспектор! А что трамваи теперь летают со скоро-

стью 95 км/ч?

- Ну, ты же сама слышала, как семь сорок один назвал твою

скорость? Или как? - Монзиков сильно затянулся сигаретным ды-

мом.

- А кто такой семь сорок один?

- Семь сорок один - это семь сорок один! Ты, вот что, давай

кончай! Понимаешь мою мысль, а? Короче, будем платить или как?

- Хорошо. А где этот семь сорок один? - уже решительно

спросила водитель злополучного трамвая.

- Что значит этот? - Монзиков даже попытался выпрямиться

на скамейке и сделать что-нибудь значительное, что могло бы на-

пугать нерадивую бабенку. - Это он мне - семь сорок один, а тебе, дура - товарищ инспектор. Поняла?

- Ну, это еще надо посмотреть кто из нас дура?!

- А чего тут смотреть? И так ясно, что ты и есть дура, причем

круглая! Тут кроме тебя больше дур нет! Догнала? - и Монзиков

снисходительно посмотрел на девчушку.

Рация у Монзикова все время пищала. Это пытались с ним

связаться семь сорок один, 366 и "Север" - центральная радиостан-

ция. 366 - командир взвода, где работал Монзиков, сорвался со сво-

ей точки и поехал выполнять указания "Севера" - рассосредотачи-

вать пробку, которая могла войти в книгу рекордов Гиннеса. Из-за

того, что подъехать к несчастному трамваю с обеих сторон было

невозможно - плотно стоял транспорт, 366 истошно запрашивал

семь сорок один-а, который в полемике уже ничего не слышал.

Жильцы в недоумении вылезали на балконы, пытаясь увидеть

хоть что-нибудь. Ведь уже несколько лет в городе не было бреж-

невских демонстраций, а тут, в субботний день - ни то авария, ни то

опять демократы или коммунисты... А может, это - война?

- Ну что, рыбонька, не надоело тебе пререкаться? Лучше за-

плати и поедешь себе спокойно. Понимаешь мою мысль, а?

- У тебя голова или что? Или в ГАИ все такие? - с сожалени-

ем, уже без злобы спросила водитель трамвая.

- Хм, а ты как думаешь, а?

16

- Думаю, что Новый Год досрочно наступил и передо мной

сидит клоун. Или Олейников со Стояновым прикалываются для

Городка. Других версий нет. Но то, что ты не мент - это уж точно.

Надо же, а я-то дурочка, даже испугалась. Молодец! - и она реши-

тельно попыталась вернуть свои документы. Но как только она

слегка наклонилась и протянула руку за правами, раздался истош-

ный крик.

- Ну-ка фу! Не мацать! 7- и Монзиков вскочил со скамейки, пытаясь принять единственно правильное решение: то ли достать

табельное оружие, то ли ударить жезлом по голове, то ли ...

- А-а-а-а! - заверещала девица.

На крик быстро сбежалась толпа. И, как это часто бывает, появились свидетели, очевидцы, которые видели, как водитель

трамвая, пьяная в дымину, сбила девочку и пыталась скрыться, но

доблестный милиционер ее догнал и ...

Другие, их было не много, но, тем не менее, они были, расска-

зывали, что девица эта - воровка из соседнего магазина, которая

пыталась спастись бегством через сквер, но на свою беду "нарва-

лась" на блюстителя порядка.

Однако большинство зевак придерживались мнения, что на-

глый гаишник пристал к красивой девушке и издевается над ней, а

она, бедняжка, не может от оборотня вырваться и ей просто нужна

помощь. Гул и гвалт нарастали с каждой минутой, грозя перерасти

в гигантскую драку, благо в 100 метрах от Монзикова стояло 12-

этажное общежитие завода им. Власова, из которого выбегали в ос-

новном крепкие парни и протискивались сквозь толпу к незадачли-

вой девице.

Монзиков уже не мог встать, т.к. у него на коленях сидела не-

счастная девчушка, которую он не то держал, не то обнимал, а тол-

па грозила смять, растоптать на своем пути эту "сладкую парочку"

и слиться воедино. Однако, когда девушка, на которую напирала

толпа, упала на колени к Монзикову, то она дико вскрикнула и по-

пыталась врезать по отвратительной роже похотливого капитана.

Но степени свободы для активных действий у нее не было. Боль

была адской от жезла и планшета, на которые плюхнулась бедняж-

ка. Вне всякого сомнения, это было что угодно, только не мужское

достоинство. Но что бы это ни было, а боль была такой сильной, что, в конце концов, она потеряла сознание. Монзиков, уже запус-

7 На одесском жаргоне не мацать - не трогать.

17

тивший под ее плащ руку, нащупал несколько бумажек, из которых

одна была червонцем.