Unknown

Последнюю фразу он пробормотал другим тоном.

Это заставило Таю напрячься.

Казалось, мужчина рядом с ней испытывает неловкость. Что он не знает, как с ней обращаться. Не знает, кто она для него.

Да она и сама не знала, кто он для нее. Спаситель, которому она обязана жизнью? Или что-то другое?

Возможно, сейчас самый удобный момент, чтобы узнать. Пока они сидят так, прижимаясь друг к другу, и он держит ее ладонь с такой осторожность, словно боится разбить…

Но не успела.

Тепло и влага чужого рта обволокли ее палец. И снова, как в прошлый раз, это прикосновение заставило девушку испытать странное чувство. Незнакомое и от того пугающее.

Она отпрянула, выдыхая через рот. Сильная рука удержала, не давая сбежать.

Крейн держал крепко, но осторожно. Кончик его языка проник в ранку, раздвигая ее края.

И спустя секунду Тая почувствовала, что болезненная пульсация почти исчезла.

- Ну вот, теперь можно резать, - произнес мужчина удовлетворенным тоном.

Резать?!

- Что? Зачем? Не надо резать! – пролепетала, задыхаясь от ужаса.

Она забилась в его руках. Уперлась здоровой рукой куда-то в грудь, оттолкнула…

Но это было все равно, что пытаться столкнуть монолит.

- А ну тихо! – рыкнул Крейн, сжимая ее сильнее. – Я не мастак вытаскивать занозы у нежных барышень! Могу случайно и палец отсечь, если дергаться будешь.

Кажется, он не шутит…

Внезапный озноб сковал ее тело. Из-за своей слепоты она чувствовала себя в десять раз беспомощнее и уязвимее. И это было по-настоящему страшно. Когда ничего не видишь и не знаешь, что ожидать. Когда твоя судьба и сама жизнь зависят от милости незнакомца.

Мужчина процедил пару фраз, от которых у Таи завяли уши. И она невольно притихла.

Потом шумно выдохнул и произнес уже абсолютно спокойно:

- Сейчас я углублю рану. Не дергайся! Это нужно, чтобы достать осколок. Иначе будет нарыв.

Он был прав. Она и сама понимала это. И все равно не могла расслабиться. Так и сидела, застыв в напряжении, пока он колдовал над ее ранкой.

Тая чувствовала, как он ковыряется в ней острием ножа. Сдавливает палец, массирует. Пытается выгнать осколок вместе с кровью. Но боли не ощущала. Наоборот, казалось, что ее рука онемела по самый локоть. И все прикосновения ощущались бы сквозь толстый слой ваты.

Закончив, он снова прошелся языком по ее пальцу.

И опять это спровоцировало непонятное стеснение в груди. Будто что-то мешало Тае дышать.

- Все, - пробормотал Крейн, поднимаясь и беря ее за здоровую руку. – Давай помогу.

Он заставил ее подняться.

Девушка поспешно нагнула голову. Но он будто и не заметил, что она покраснела до корней волос. Подвел к диванчику и усадил на него.

- Спасибо…

Сейчас она была даже рада своей слепоте. Хоть не видит, как он смотрит на нее с укоризной.

Но вместо ожидаемой укоризны в его голосе прозвучала досада:

- Ты не должна благодарить меня. Я делаю то, что должен – и не больше.

- Должен? – не сдержавшись, она вскинула голову. – Кому?

Но Крейн, казалось, уже пожалел о невольно вырвавшихся словах.

- Забудь, - бросил он сухим тоном. – Я купил кое-что. У местного аптекаря нашлась хорошая мазь, она поможет вернуть тебе зрение.

- Н-но… ты же сказал, что зрение само восстановится?

- Да. Но не раньше, чем через два дня. А у нас нет столько времени.

- Почему? Мы куда-то спешим? Куда?

Тая ухватилась за случайную ниточку.

- Никуда. Забудь.

- Нет! Пожалуйста! – с жаром выкрикнула она и дернулась, собираясь вскочить. Но осталась сидеть на месте, и добавила уже тише: - Пожалуйста, мне очень страшно. Я чувствую, что происходит что-то не то…

Крейн нахмурился.

- Что ты имеешь в виду?

- Все! Нас обвенчали перед людьми и богами. Я не помню сам обряд, но шрам на моей руке невозможно ступать ни с чем. Он не дает забыть о себе, потому что брак не был завершен. Мы… ты… - она покраснела еще сильнее, замялась, не решаясь напомнить о «брачной ночи». – Мы не скрепили наш союз как положено… И я хочу знать, что меня ждет. Я имею на это право!

Она не видела, как он скользнул взглядом по ее напряженной фигурке, отмечая и пятна на подоле, и еще не смытую кровь, размазанную по руке. А потом вернулся к искусанным и опухшим губам.

Пауза длилась слишком долго. Тая уже отчаялась ждать, когда, наконец, раздался глухой ответ:

- Все верно. Ты имеешь право узнать, что тебя ждет. Но не от меня и не здесь. Наш брак всего лишь необходимость – и ничего больше. Я поклялся, что ни одному волосу не дам упасть с твоей головы. Поклялся защищать и оберегать твою жизнь ценой собственной, и если для этого пришлось связать наши души – что ж, это не самая суровая плата.

Его слова заставили девушку на мгновение онеметь.

- Как? – прошептала она чужим, хриплым тоном. – Значит, ты взял меня в жены только чтобы спасти? Из-за клятвы? Но… кому ты поклялся? Куда ты меня везешь?!

Ее сердце забилось сильнее. Тая стиснула руки, забыв о пораненном пальце. Но, впрочем, порез больше не напоминал о себе, словно его и не было.

А Крейн все молчал. И это молчание давило на плечи бетонной плитой.

Наконец, когда напряжение стало невыносимым, тишину разорвало единственное тихое слово:

- Прости.

Глава 19