Unknown

- В возчика, дров? – недоуменно переспросил его княжий домоуправитель. - Их тут много побывало... Каков он на вид?

- Молодой, жилистый, с козьей бородкой.

- Быть не может! – изумился боярин. - Да он по-русски изъясняется не хуже нас с тобой. Разве что говор у него Новгородский...

- Говорю тебе, враг это иноземный! Газда его опознал. Минувшим летом он приезжал к казакам. Подбивал их от имени Москвы выступить против Унии, а в решающий миг бросил...

Тогда он бойко молвил по-московски, ныне же на новгородскую речь перешел!..

- А твой приятель не мог обознаться?! – грозно сдвинул брови к переносице Воротынский. - Я подниму стражу, а окажется, что твой Газда, или как ты там его кличешь, принял за врага новгородца!

- Да чтоб меня гром побил, если это не тот самый тать, что обманул Подкову! – вспылил Газда. - Я сию рожу хорошо запомнил, давно ее искал, чтобы рассчитаться за грехи!

- Как бы там ни было, лучше перебдеть, чем недобдеть, - подытожил сказанное Бутурлин. - Боярин Михайло, вели страже запереть все городские ворота, а мы пойдем искать татя.

Еще нужно предупредить Великого Князя, чтобы он не выезжал со двора. Кто знает, что замыслил чужеземец...

- Не учи ученого! – возмущенно фыркнул Воротынский. - Сей же миг пошлю гонцов к привратной страже. Вот только удержать Государя дома мне не удастся.

В церкви он ныне, молится. Нужно поторопиться, дабы встретить Владыку на выходе из храма. С ним десяток конных дворян, но, боюсь, для защиты Князя сего будет мало. Как бы проворен ни был тать, едва ли он нападатет на Государя в одиночку. Наверняка у него есть пособники!

- Худо дело! – досадливо покачал головой Дмитрий. - Тем паче его нужно изловить!

Ты, Михайло, борони Князя, а мы прошерстим все закоулки, где мог схорониться враг. Газда видел его выезжающим с княжьего подворья. Куда возчики могли направиться, отгрузив дрова?

- В кабак, куда же еще! – хмыкнул старший боярин. - Я их за усердие медной мелочью наградил, так они, видно, подались ее пропивать!

- Куда подались, не ведаешь? – придвинулся к нему Бутурлин. - Вспомни, Михайло, может, они сказывали! В Москве кабаков пруд пруди, а у нас времени в обрез!

- Погоди, дай припомнить... – задумчиво нахмурился распорядитель Двора. - Сдается мне, староста возчиков что-то рек об Анфимьевне, у коей на Москве самая крепкая брага. Похоже, туда они и собирались!

Возьми-ка, Митя, десяток ратников и нагрянь к сей Анфимьевне. А я поскачу за Государем!..

Купчиху, содержавшую кабак и странноприимный двор, звали Натальей, но отчего-то добрая половина Москвы именовала ее по отчеству, Анфимьевной. Дочь известного в городе оружейника, Наталья была просватана за сына купца, поставлявшего к Княжьему двору пряности и сласти.

Их брачный союз не был долгим. Молодой супруг славился любовью к кулачным боям, из коих частенько выходил победителем. Но однажды счастье ему изменило. Очередной противник так глубоко рассадил ему голову, что муж Анфимьевны умер, не приходя в себя.

Братья покойного вскоре завладели его имуществом, но чтобы не оставить вдову без средств, отдали ей во владение кабак с пристроенным к нему гостиным двором.

Так они успокоили совесть и дали жене брата время подумать о своей дальнейшей судьбе. Братья мнили, что вдова не потянет в одиночку дело, доставшееся от мужа, и сама предложит им выкупить у себя оставшуюся часть мужнего имущества.

Но не тут-то было! Анфимьевна не только удержала на плаву свой корабль, но и дала форы прочим владельцам подобных заведений. Ее кабак славился лучшей на Москве брагой, вкусной и сытной едой, уважительным отношением к завсегдатаям и гостям столицы.

На странноприимном дворе останавливались заезжие купцы и крестьяне, поставлявшие провизию к столу Великого Князя. Немудрено, что возчики дров, снискавшие благодарность старшего боярина, тоже поспешили заночевать под сенью ее дома.

Бутурлин со товарищи застал их там за длинным столом, где деревенский патриарх и его односельчане попивали медовуху. Однако чужеземного лазутчика среди них не оказалось.

- Нам нужен ваш приятель с козьей бородой, - обратился к селянам Бутурлин. - Как его найти?

Успевшие набраться браги, возчики не горели желанием отвечать на вопросы боярина, и лишь недоуменно пожимали плечами. Но когда Газда потянул из ножен саблю, пьяная одурь сошла с их лиц, словно чья-то рука сдернула наводящее морок покрывало.

- Спрашиваю еще раз, - отчетливо произнес Дмитрий, - где ныне ваш земляк?

- Митька, что ли? – опасливо косясь на полуобнаженную саблю казака, произнес староста. - Помилуй, боярин, на что он тебе?..

- Митька? – опешил от неожиданности Бутурлин . - Он что, сам себя так именует? Не чаял я обрести тезку! Ладно! Куда он подался?

- Так он это... по делу вышел, - промямлил деревенский патриарх, - хозяйка кабака его покликала...

- По какому делу? – нависший над столом Газда полностью обнажил клинок.